Хозяин
рассказ
1
- Думаешь, могут сократить? - Светлана внимательно, немного напряжённо смотрела на мужа. Анатолий доедал суп. Аккуратно собирал ложкой капусту по краям тарелки. Она вздохнула и пошла накладывать второе.
- Могут, конечно, могут, - сказал он ей вслед. - Они всё могут...
Этот разговор повторялся каждые полгода последние пять лет - с тех пор, как подошел пенсионный возраст. Уходить с работы он не хотел, работать было необходимо. Поэтому любые перестановки и изменения в компании сотовой связи, где он работал, вызывали тревожные мысли.
Покончив со вторым, Анатолий вышел на недостроенную террасу. Был субботний летний вечер, весь день стояла жара, а сейчас наконец подул прохладный ветерок. С соседнего участка пахло шашлыком, откуда-то дальше долетали обрывки музыки. Шашлыка ему не хотелось. Даже пива сейчас не хотелось. Он осматривал участок - лежащие возле дома доски для отделки стен и потолка, которые привезли вчера, свернутый в рулон линолеум для кухни - и думал, чем будет заниматься завтра. Надо освободить большую комнату от мебели и рухляди, скопившейся за годы стройки и начать распиливать доски. Еще надо было найти рабочих, чтобы прокопали траншею для газовой трубы, сам до среды это сделать не успеет. После стольких лет наконец появилась возможность провести газ. Он почти не верил в удачу. Решил, что поверит когда всё будет готово. Для стройки нужны были деньги, потерять работу сейчас он не мог. Ни сейчас, ни позже — если уж говорить точнее.
Легонько скрипнула дверь в заборе, и на участок вбежала Настюшка.
- Дедушка, дедушка! Мы пришли!
Он расцвёл широкой счастливой улыбкой.
- Здравствуй, моя дорогая. Дай поцелую! - он расцеловал её в обе румяные щёчки.
- Привет, папуль. - Вслед за Настей подошла Наташа. - Как дела?
- Да хорошо, - он еще раз посмотрел на линолеум и доски. - Вот, завтра комнату отделывать начну, а в среду газовщики обещали приехать. Пойдёмте в дом, там вас бабушка угостит.
- Я на качели хочу, - попросилась Настя.
Наташа подошла к качелям и сняла пленку, которой их укрывали на случай дождя. Ещё на участке был батут. Всё это дед поставил для Насти, чтобы она не скучала , приходя в гости. Дочь жила у мужа, в этом же посёлке. Пока Настя качалась, дед стоял возле неё, так же счастливо улыбаясь. И тут он кое-что вспомнил:
- Ой, как же я забыл? - хлопнул ладонью по лбу. - У меня же тут птичка появилась, пойдемте, покажу.
Настя сразу слезла с качелей.
- Какая птичка, дедушка?
- Пойдёмте, - он показал рукой вглубь участка, - там она, за домом. Такая интересная, я похожих здесь не видел. Пёстренькая, а клювик длинный.
- Перепёлка, может? - спросила Наташа.
- Нет, не перепелка. Клювик такой длинный-длинный. Я её уже несколько раз видел. А сегодня смотрю, вон там, на песке сидит. Я прямо в руки взял, у неё, оказывается, крыло ранено. Сначала хотел домой отнести, а потом не стал - у нас там столько всего, забьётся в какую-нибудь щель, потом не достанешь. Я ей хлеба накрошил и воды миску принёс.
Они подошли к куче песка. Вода и хлеб были на месте, но птички не было.
- Где она, где? - спрашивала Настя.
Дед растерянно озирался.
- Надо же, спряталась куда-то.
Они осмотрели сложенные рядами брёвна, компостную кучу, но птичку не нашли.
2
- Алло, Наташенька, здравствуй!
- Привет, папуль!
- Есть минутка?
- Есть-есть, говори.
- Слушай, я сейчас посмотрел в интернете, это или кулик, или бекас. Больше похожа на бекаса. Только ножки короче, чем на картинке.
- Понятно. Ты её больше не видел?
- Видел, куда она денется, забор-то сплошной. Удивительно, как она к нам попала? Только если летела и зацепилась за провода. Так жаль, умрет ведь.
- Не умрет, что-нибудь придумаем. Ты на работе?
- Да, конечно.
- Ну, вот и работай, не отвлекайся на глупости.
Поговорив с отцом, Наташа задумалась. Что-то надо было предпринять. Она знала, что отец не успокоится и будет думать об этой птичке. Иногда удивлялась, как остро он переживает обо всем, что видит вокруг себя: о котёнке в метро, который за ним увязался, о собаках с помойки, которых подкармливал, об оставленном гнезде с одним яичком, найденном на втором этаже его долгостроя. Теперь вот бекас или кулик. На днях Наташа говорила о птице мужу, и тот поискал в сети, можно ли её куда-то пристроить. Звонили в «Парк птиц» на Калужском шоссе, но там сказали, что бекаса не возьмут. В Балашихе был питомник, но везти туда очень далеко, оставили этот вариант на крайний случай. Ещё оставалась надежда на Московский зоопарк. Она звонила туда, но с орнитологическим центром никак не соединяли.
Вечером после работы она заехала к маме за Настей. Отца ещё не было.
- А мы птичку видели, - радостно сообщила Настя. - Но бабушка сказала, что её нельзя трогать, она может быть больная. - Настя с надеждой посмотрела на мать. - Она же не больная, да? Просто раненая...
- Раненая - это и есть больная. Давай посмотрим, где она?
- За домом, под бревна уползла.
Они опять пошли за дом и присели на корточки возле аккуратно сложенных распиленных брёвен. Где-то там между стволами сидела птица. То ли бекас, то ли кулик. В общем-то не удивительно, что она оказалась тут. Раньше, до того, как эту землю рядом с уже существующим посёлком стали продавать под дачное строительство, здесь были болота. Перед тем, как возводить дом, отцу Наташи пришлось заказывать то ли пятнадцать, то ли двадцать тонн земли, чтобы засыпать зыбкую почву. За задней стеной забора по-прежнему оставались лес и болото. И в то же время просто невероятно, что такие птицы еще водились здесь, практически в Москве. Наташа смотрела в интернете, как выглядит бекас, и не могла представить, что под брёвнами сидит такое чудо.
Хлопнула калитка.
- Это дедушка, - крикнула Настя, и, забыв о птице, побежала встречать. Наташа пошла за ней. Ходить по участку отца доставляло ей удовольствие. Сруб дома, железный забор с основательным бетонным фундаментом, уличный туалет (сейчас уже был и домашний), выложенная плитами дорожка, бордюры, красивое высокое крыльцо — всё, всё это было сделано его руками. Она видела даже не столько сами предметы, сколько его труд. Огромный, неизмеримый, длиной в двенадцать лет, или даже больше.
Ужинать они не остались, поехали домой, скоро должен был вернуться Наташин муж. Проводив дочь, Светлана разогрела мужу еду, накрыла стол и включила телевизор. Кухня была самым обустроенным местом в доме. Сюда в разное время от родственников привезли кухонную мебель, стол, табуретки. Внутреннюю отделку муж ещё не закончил, но жить летом было можно. Зимой дом пока не отапливался.
Раньше Светлана не любила сюда ездить, ей казалось, что вся эта стройка — хаос, черная дыра, уносившая силы и время мужа. Но постепенно, с каждым годом всё яснее, стали проступать очертания дома, и последние несколько лет она иногда приезжала сюда летом «похозяйничать» - как говорила сама. Заботы по дому сводились к вымытому полу - там, где это было возможно, красиво расставленной в шкафу посуде и шитью нескольких новых прихваток. Разбирать завалы мебели, помогать строительству Светлана не стремилась, это было не в её характере. Да и муж не требовал от неё подвигов.
Пока он ел пельмени и овощной салат, жена сидела рядом и слушала, кивая, его рассказы про работу, где все и всё делают не так, про то, как тяжело ему там и как бы хотелось уйти, но нельзя. Она никогда не перебивала, не спорила с ним, не давала советов. Просто сидела, молча слушала и сочувствовала. Её муж всегда был и всегда поступал правильно. Так уж повелось в их семье с самого начала. Они познакомились поздно, Свете было тридцать, Толе — на три года больше. Быстро поженились. Через два года родилась долгожданная дочка, через пять лет ещё одна. Он никогда не говорил, что хочет сына. И ей, и дочерям всегда повторял: «Я счастлив, что вы у меня есть». «Ты живешь, как за каменной стеной», «Таких больше нет», - говорили Свете сестра и подруги. Это было правдой. Таких мужчин, как Толя, она никогда не встречала. Он рос в многодетной семье, рано остался без матери. В школьном возрасте переехал жить к бездетной родственнице. Она работа проводницей на поездах дальнего следования, поэтому мальчик часто оставался один. Колол дрова, носил воду, готовил, убирался и учился - он всё делал сам. Школьные друзья прозвали его «хозяином». Таким он и остался. Работал инженером по связи, много ездил по стране. Как все, пережил потрясения девяностых, потерял сбережения. Работал сутками на двух работах, чтобы заработать на трехкомнатную квартиру. Закончив в ней ремонт, перешёл к даче. И всегда беспокоился, есть ли у дочерей ботинки. Даже когда старшей стукнуло тридцать.
3
Утром в субботу дед все-таки поймал бекаса, и Настя пошла его смотреть. Муж Наташи, Евгений, дозвонился до орнитологического центра зоопарка. «Привозите», - неожиданно сказали там. Они быстро собрались, взяли Настину игрушечную перевозку для животных - розовую пластиковую коробочку с дырками - и заехали к деду. Бекас сидел в ящике, накрытом тряпкой. Наташа осторожно отодвинула ткань в сторону и увидела птицу. У неё и в самом деле был длинный клюв, но не расплюснутый, как на картинках, а прямой. От больших блестящих глаз к клюву тянулись темные полоски. Казалось, что бекас плачет. Он сидел на сухих листьях, узор на перьях был в точности как опавшая листва. Рядом лежали два червяка.
- Как ты его поймал? - спросила Наташа.
- Да легко. Он даже не трепыхался. Совсем видно ослаб. Я ему червяков накопал, - отец подошёл и тоже заглянул в ящик. - Смотри-ка, одного нет. Я трёх положил. Значит, съел. Какой молодец!
Бекас мигнул тёмными глазами.
- Не вырвется?
- Нет, мне кажется, он просто не может. Куда повезёте?
- На Краснопресненскую, в зоопарк.
- А точно примут?
- Должны. Женя договорился.
- Ну, смотрите. Главное, чтобы в хорошие руки.
Он сам взял бекаса и посадил в игрушечный ящик, положил туда червяков. Сфотографировал с перевозкой Настю — на память. И проводил их до калитки.
Наташа волновалась, что птица будет трепыхаться в ящичке и ещё больше себе навредит. Но та за всю дорогу не шевельнулась. Они пошли не к центральному входу, а направо, вдоль ограды, к служебному. Позвонили в звонок. Решетчатая дверь открылась автоматически, впереди была будка пропускного пункта. Оттуда Женя по внутреннему телефону набрал номер орнитологического центра. «Бекас? А нам сову привезти обещали, - сказали в трубку. - Ждите, сейчас сотрудник выйдет». Через несколько минут к шлагбауму подошёл высокий, немного нескладный человек с бельмами на обоих глазах.
- Здравствуйте! Вы с бекасом? - спросил он.
Наташа держала перевозку, Женя достал птицу и передал через шлагбаум. Бекас встрепенулся, жирно капнул на пол белым. Сотрудник зоопарка взял его в руки.
- Это вальдшнеп, - сказал он.
- Вальдшнеп? Не бекас? Но вы его берете? - тревожно спросила Наташа.
- Да, конечно.
- Как хорошо, спасибо вам большое.
Сотрудник кивнул и вышел из будки. Они пошли в сторону выхода. Настя вприпрыжку бежала впереди.
- В зоопарк пойдем? - спросил Женя.
- Нет, жарко очень. Давай перекусим где-нибудь и домой.
По дороге решили заехать к деду, рассказать, чем закончилось дело. Он как всегда был занят: складывал в тачку камни, которые были у крыльца, и перевозил их дальше, к забору. Здесь, возле дома, завтра должны были копать траншею для газовой трубы. Слушая их рассказ, он кивал и улыбался. Потом муж стал помогать ему с камнями, а Настя побежала к качелям. Дед смотрел, как она раскачивается, и говорил Наташе:
- Замечательно, что птичку пристроили. Я счастлив, дочка. Я так счастлив.
рассказ
1
- Думаешь, могут сократить? - Светлана внимательно, немного напряжённо смотрела на мужа. Анатолий доедал суп. Аккуратно собирал ложкой капусту по краям тарелки. Она вздохнула и пошла накладывать второе.
- Могут, конечно, могут, - сказал он ей вслед. - Они всё могут...
Этот разговор повторялся каждые полгода последние пять лет - с тех пор, как подошел пенсионный возраст. Уходить с работы он не хотел, работать было необходимо. Поэтому любые перестановки и изменения в компании сотовой связи, где он работал, вызывали тревожные мысли.
Покончив со вторым, Анатолий вышел на недостроенную террасу. Был субботний летний вечер, весь день стояла жара, а сейчас наконец подул прохладный ветерок. С соседнего участка пахло шашлыком, откуда-то дальше долетали обрывки музыки. Шашлыка ему не хотелось. Даже пива сейчас не хотелось. Он осматривал участок - лежащие возле дома доски для отделки стен и потолка, которые привезли вчера, свернутый в рулон линолеум для кухни - и думал, чем будет заниматься завтра. Надо освободить большую комнату от мебели и рухляди, скопившейся за годы стройки и начать распиливать доски. Еще надо было найти рабочих, чтобы прокопали траншею для газовой трубы, сам до среды это сделать не успеет. После стольких лет наконец появилась возможность провести газ. Он почти не верил в удачу. Решил, что поверит когда всё будет готово. Для стройки нужны были деньги, потерять работу сейчас он не мог. Ни сейчас, ни позже — если уж говорить точнее.
Легонько скрипнула дверь в заборе, и на участок вбежала Настюшка.
- Дедушка, дедушка! Мы пришли!
Он расцвёл широкой счастливой улыбкой.
- Здравствуй, моя дорогая. Дай поцелую! - он расцеловал её в обе румяные щёчки.
- Привет, папуль. - Вслед за Настей подошла Наташа. - Как дела?
- Да хорошо, - он еще раз посмотрел на линолеум и доски. - Вот, завтра комнату отделывать начну, а в среду газовщики обещали приехать. Пойдёмте в дом, там вас бабушка угостит.
- Я на качели хочу, - попросилась Настя.
Наташа подошла к качелям и сняла пленку, которой их укрывали на случай дождя. Ещё на участке был батут. Всё это дед поставил для Насти, чтобы она не скучала , приходя в гости. Дочь жила у мужа, в этом же посёлке. Пока Настя качалась, дед стоял возле неё, так же счастливо улыбаясь. И тут он кое-что вспомнил:
- Ой, как же я забыл? - хлопнул ладонью по лбу. - У меня же тут птичка появилась, пойдемте, покажу.
Настя сразу слезла с качелей.
- Какая птичка, дедушка?
- Пойдёмте, - он показал рукой вглубь участка, - там она, за домом. Такая интересная, я похожих здесь не видел. Пёстренькая, а клювик длинный.
- Перепёлка, может? - спросила Наташа.
- Нет, не перепелка. Клювик такой длинный-длинный. Я её уже несколько раз видел. А сегодня смотрю, вон там, на песке сидит. Я прямо в руки взял, у неё, оказывается, крыло ранено. Сначала хотел домой отнести, а потом не стал - у нас там столько всего, забьётся в какую-нибудь щель, потом не достанешь. Я ей хлеба накрошил и воды миску принёс.
Они подошли к куче песка. Вода и хлеб были на месте, но птички не было.
- Где она, где? - спрашивала Настя.
Дед растерянно озирался.
- Надо же, спряталась куда-то.
Они осмотрели сложенные рядами брёвна, компостную кучу, но птичку не нашли.
2
- Алло, Наташенька, здравствуй!
- Привет, папуль!
- Есть минутка?
- Есть-есть, говори.
- Слушай, я сейчас посмотрел в интернете, это или кулик, или бекас. Больше похожа на бекаса. Только ножки короче, чем на картинке.
- Понятно. Ты её больше не видел?
- Видел, куда она денется, забор-то сплошной. Удивительно, как она к нам попала? Только если летела и зацепилась за провода. Так жаль, умрет ведь.
- Не умрет, что-нибудь придумаем. Ты на работе?
- Да, конечно.
- Ну, вот и работай, не отвлекайся на глупости.
Поговорив с отцом, Наташа задумалась. Что-то надо было предпринять. Она знала, что отец не успокоится и будет думать об этой птичке. Иногда удивлялась, как остро он переживает обо всем, что видит вокруг себя: о котёнке в метро, который за ним увязался, о собаках с помойки, которых подкармливал, об оставленном гнезде с одним яичком, найденном на втором этаже его долгостроя. Теперь вот бекас или кулик. На днях Наташа говорила о птице мужу, и тот поискал в сети, можно ли её куда-то пристроить. Звонили в «Парк птиц» на Калужском шоссе, но там сказали, что бекаса не возьмут. В Балашихе был питомник, но везти туда очень далеко, оставили этот вариант на крайний случай. Ещё оставалась надежда на Московский зоопарк. Она звонила туда, но с орнитологическим центром никак не соединяли.
Вечером после работы она заехала к маме за Настей. Отца ещё не было.
- А мы птичку видели, - радостно сообщила Настя. - Но бабушка сказала, что её нельзя трогать, она может быть больная. - Настя с надеждой посмотрела на мать. - Она же не больная, да? Просто раненая...
- Раненая - это и есть больная. Давай посмотрим, где она?
- За домом, под бревна уползла.
Они опять пошли за дом и присели на корточки возле аккуратно сложенных распиленных брёвен. Где-то там между стволами сидела птица. То ли бекас, то ли кулик. В общем-то не удивительно, что она оказалась тут. Раньше, до того, как эту землю рядом с уже существующим посёлком стали продавать под дачное строительство, здесь были болота. Перед тем, как возводить дом, отцу Наташи пришлось заказывать то ли пятнадцать, то ли двадцать тонн земли, чтобы засыпать зыбкую почву. За задней стеной забора по-прежнему оставались лес и болото. И в то же время просто невероятно, что такие птицы еще водились здесь, практически в Москве. Наташа смотрела в интернете, как выглядит бекас, и не могла представить, что под брёвнами сидит такое чудо.
Хлопнула калитка.
- Это дедушка, - крикнула Настя, и, забыв о птице, побежала встречать. Наташа пошла за ней. Ходить по участку отца доставляло ей удовольствие. Сруб дома, железный забор с основательным бетонным фундаментом, уличный туалет (сейчас уже был и домашний), выложенная плитами дорожка, бордюры, красивое высокое крыльцо — всё, всё это было сделано его руками. Она видела даже не столько сами предметы, сколько его труд. Огромный, неизмеримый, длиной в двенадцать лет, или даже больше.
Ужинать они не остались, поехали домой, скоро должен был вернуться Наташин муж. Проводив дочь, Светлана разогрела мужу еду, накрыла стол и включила телевизор. Кухня была самым обустроенным местом в доме. Сюда в разное время от родственников привезли кухонную мебель, стол, табуретки. Внутреннюю отделку муж ещё не закончил, но жить летом было можно. Зимой дом пока не отапливался.
Раньше Светлана не любила сюда ездить, ей казалось, что вся эта стройка — хаос, черная дыра, уносившая силы и время мужа. Но постепенно, с каждым годом всё яснее, стали проступать очертания дома, и последние несколько лет она иногда приезжала сюда летом «похозяйничать» - как говорила сама. Заботы по дому сводились к вымытому полу - там, где это было возможно, красиво расставленной в шкафу посуде и шитью нескольких новых прихваток. Разбирать завалы мебели, помогать строительству Светлана не стремилась, это было не в её характере. Да и муж не требовал от неё подвигов.
Пока он ел пельмени и овощной салат, жена сидела рядом и слушала, кивая, его рассказы про работу, где все и всё делают не так, про то, как тяжело ему там и как бы хотелось уйти, но нельзя. Она никогда не перебивала, не спорила с ним, не давала советов. Просто сидела, молча слушала и сочувствовала. Её муж всегда был и всегда поступал правильно. Так уж повелось в их семье с самого начала. Они познакомились поздно, Свете было тридцать, Толе — на три года больше. Быстро поженились. Через два года родилась долгожданная дочка, через пять лет ещё одна. Он никогда не говорил, что хочет сына. И ей, и дочерям всегда повторял: «Я счастлив, что вы у меня есть». «Ты живешь, как за каменной стеной», «Таких больше нет», - говорили Свете сестра и подруги. Это было правдой. Таких мужчин, как Толя, она никогда не встречала. Он рос в многодетной семье, рано остался без матери. В школьном возрасте переехал жить к бездетной родственнице. Она работа проводницей на поездах дальнего следования, поэтому мальчик часто оставался один. Колол дрова, носил воду, готовил, убирался и учился - он всё делал сам. Школьные друзья прозвали его «хозяином». Таким он и остался. Работал инженером по связи, много ездил по стране. Как все, пережил потрясения девяностых, потерял сбережения. Работал сутками на двух работах, чтобы заработать на трехкомнатную квартиру. Закончив в ней ремонт, перешёл к даче. И всегда беспокоился, есть ли у дочерей ботинки. Даже когда старшей стукнуло тридцать.
3
Утром в субботу дед все-таки поймал бекаса, и Настя пошла его смотреть. Муж Наташи, Евгений, дозвонился до орнитологического центра зоопарка. «Привозите», - неожиданно сказали там. Они быстро собрались, взяли Настину игрушечную перевозку для животных - розовую пластиковую коробочку с дырками - и заехали к деду. Бекас сидел в ящике, накрытом тряпкой. Наташа осторожно отодвинула ткань в сторону и увидела птицу. У неё и в самом деле был длинный клюв, но не расплюснутый, как на картинках, а прямой. От больших блестящих глаз к клюву тянулись темные полоски. Казалось, что бекас плачет. Он сидел на сухих листьях, узор на перьях был в точности как опавшая листва. Рядом лежали два червяка.
- Как ты его поймал? - спросила Наташа.
- Да легко. Он даже не трепыхался. Совсем видно ослаб. Я ему червяков накопал, - отец подошёл и тоже заглянул в ящик. - Смотри-ка, одного нет. Я трёх положил. Значит, съел. Какой молодец!
Бекас мигнул тёмными глазами.
- Не вырвется?
- Нет, мне кажется, он просто не может. Куда повезёте?
- На Краснопресненскую, в зоопарк.
- А точно примут?
- Должны. Женя договорился.
- Ну, смотрите. Главное, чтобы в хорошие руки.
Он сам взял бекаса и посадил в игрушечный ящик, положил туда червяков. Сфотографировал с перевозкой Настю — на память. И проводил их до калитки.
Наташа волновалась, что птица будет трепыхаться в ящичке и ещё больше себе навредит. Но та за всю дорогу не шевельнулась. Они пошли не к центральному входу, а направо, вдоль ограды, к служебному. Позвонили в звонок. Решетчатая дверь открылась автоматически, впереди была будка пропускного пункта. Оттуда Женя по внутреннему телефону набрал номер орнитологического центра. «Бекас? А нам сову привезти обещали, - сказали в трубку. - Ждите, сейчас сотрудник выйдет». Через несколько минут к шлагбауму подошёл высокий, немного нескладный человек с бельмами на обоих глазах.
- Здравствуйте! Вы с бекасом? - спросил он.
Наташа держала перевозку, Женя достал птицу и передал через шлагбаум. Бекас встрепенулся, жирно капнул на пол белым. Сотрудник зоопарка взял его в руки.
- Это вальдшнеп, - сказал он.
- Вальдшнеп? Не бекас? Но вы его берете? - тревожно спросила Наташа.
- Да, конечно.
- Как хорошо, спасибо вам большое.
Сотрудник кивнул и вышел из будки. Они пошли в сторону выхода. Настя вприпрыжку бежала впереди.
- В зоопарк пойдем? - спросил Женя.
- Нет, жарко очень. Давай перекусим где-нибудь и домой.
По дороге решили заехать к деду, рассказать, чем закончилось дело. Он как всегда был занят: складывал в тачку камни, которые были у крыльца, и перевозил их дальше, к забору. Здесь, возле дома, завтра должны были копать траншею для газовой трубы. Слушая их рассказ, он кивал и улыбался. Потом муж стал помогать ему с камнями, а Настя побежала к качелям. Дед смотрел, как она раскачивается, и говорил Наташе:
- Замечательно, что птичку пристроили. Я счастлив, дочка. Я так счастлив.
Комментариев нет:
Отправить комментарий