воскресенье, 7 сентября 2014 г.

Участник конкурса в номинации "Публицистика" Георгий Панкратов

Убийцы
Вчера в Одессе погибли мирные люди. Продолжают гибнуть в Краматорске, Славянске. На очереди у «власти» Майдана — Донецк, Луганск.
Я намеренно ничего не пишу об Америке и Евросоюзе. Только об Украине. Об ее, как это принято говорить, внутренних делах. Я не понимаю одного: почему людей на Юге и Востоке просто нельзя было услышать? Почему? Люди говорят на русском, они родились здесь и жили, они занимают большую часть территории вашей страны, их насильно украинизировали 20 лет старые власти, и новые — едва успев заявить себя таковыми — принялись за это с новой силой. Если вы хотите, чтобы эти территории были вашими — дайте им жить. А нет — идите на хрен. Ну что, кому-то станет нестерпимо больно, если русский язык будет государственным? Если у регионов будет больше прав? Да пусть будет! Почему это просто нельзя сделать? Почему это так сложно? Почему не жить в мире и согласии?

Ответ прост: потому что не мира и согласия хочет победивший Майдан, и не их он хотел изначально. А хотел — бессмысленно убивать людей. Врагов. Но какие на Украине враги? Она — сама враг.
Надо признать: настал их звездный час. Пусть ополчение в центрах юго-восточных городов дает отпор, но им ничего не мешает творить бесчинства на улицах окраин, в квартирах простых людей. Что еще этим ребятам надо для счастья? Унижать женщин, избивать подростков, резать-резать-резать. Слава героям, слава Украине. Государство, которое им нужно — это государство, где можно безнаказанно убивать. Для этого они и были рождены на свет, для этого стояли на своем проклятом Майдане.
Единство Украины — это вообще чудовищная ложь и фальшь. Сколько можно говорить об этом единстве? Никакого единства Украины нет и быть не может. Подавление воли одних другими, безоговорочное презрение к ним, унижение — вот что такое единство Украины. К черту такое единство, к черту Украину, когда речь идет о том, что люди просто хотят жить в своем доме. Мирно жить.
В Украине нет ничего хорошего, Украина — это варвар, врывающийся в твой дом, чтобы забрать последнее, чтобы поставить тебя на колени, убить и сфоткаться на фоне твоего трупа, весело матерясь.
Нет и никогда не было никакой Украины. Ее разделение сейчас — это оздоровление. Не могут прирожденные убийцы и мирные граждане жить в одном доме, тем более, когда убийцы — это еще и власть.
«Правый сектор» не имеет никаких прав на эти территории. Но родившиеся в 90-е годы в новой — хищной, злой — Украине, возомнившие себя вершителями судеб подростки ничего об этом не знают. У них и Крым, видите ли, Украина, и Воронежская область. Чем жители Юго-Востока мешают жить Львову и Ивано-Франковску? Ничем, кроме того, что они живут, что у тех — зуд от самого этого факта. Потому что им нечем заняться на своих территориях, где кроме ненависти ничего не производят.
Я знаю, где настоящая территория Украины. Украина — это там, где зло, горе, несчастье, вот она — Украина, и нет другой Украины, кроме этой.
Украины Тараса Шевченко не существует. Есть Украина скотов, орущих «Слава Украине!». Слава Украине означает слава ненависти, слава безумию, слава убийствам, слава ножам и бейсбольным битам, слава сожжению мирных людей. Потому что ничего другого в картине мира, рожденной Майданом, не существует. Зеркало, отражающее самого себя, в котором отражаются еще сотни зеркал, и так до бесконечности. Бесконечный зеркальный коридор ненависти.
Вот все, что представляет из себя Украина.
Что нужно делать с этой Украиной? Должна ли она существовать? Сколько можно говорить про «целостность государства», про «внутренние дела»? Пока есть эти люди, эти «герои», невозможны ни мир, ни «целостность государства».
Российские либералы, которые даже сейчас продолжает писать про «внутренние дела», кому-то кажутся безумцами, кому-то предателями. На самом деле это просто люди с другой ценностной системной координат. В этой системе человеческая жизнь не является ценностью, а ценностью является только собственность. Украина воспринимается ими не как страна, населенная живыми людьми, а как неодушевленная территория, которая кому-то принадлежит. Покушение на чужую жизнь для этих людей вполне естественно, но покушение на частную собственность как единственную сверх-ценность — преступление. Воспринимая Украину как некий пирог, от которого злобный Путин хочет отрезать кусочек, они злобно шипят «Не трож-ж-жь», и пусть на месте Украины будет хоть воронка до ядра земного шара — не важно, главное она будет целостной и независимой. Свободной.
Казалось бы, вчерашние события должны, наконец, «одушевить» Украину для них, но нет! «Мой друг повесился у вас на глазах, а все вы остались такими же», — пел Летов.
Либералы продолжают писать о рабской психологии, как заведенные. «Ты раб, ты раб» — повторяют они каждому, кто скажет слово в защиту людей в Донецке, Краматорске, Славянске. Они ничуть не менее опасны, чем «Правый сектор». Они ведут свою священную войну — так называемых свободных (себя) против быдла, против народа.
Они тоже хотят убивать.
Они тоже воюют за то, чтобы тем, кому плохо — стало еще хуже. Как стоял за это сытый, довольный собой Майдан.
Они клеймят рабами людей, зажатых в осажденном городе, стоящих до последнего, а сами для своей свободы ничего не сделали, кроме креативных кричалок на своих митингах: покривляться перед ментом, сфоткаться с водометом — это же так прикольно. Их борьба — за какие-то блага для себя, за «власть как сервис», как сформулировал в прошлом году их тогдашний кумир. А люди борются — за право жить. Интересно, поймут ли они когда-нибудь разницу?
Свою войну и свои убийства они ведут на полях своих СМИ, на полях социальных сетей и блогов. Читаю интервью с активистом «Правого сектора». «Что это рабское быдло спрашивать?» — говорит он о людях Юго-Востока. Кто его этому научил? Либералы. Это их риторика.
С каких пор за обычное желание жить мирной жизнью людей стали называть быдлом? Есть точный ответ. С 2011 года, с первых «белоленточных» митингов. Кто помнит, до этого случались «Марши несогласных», организованные не-либералами — на них подобные заявления никогда не звучали. Уже несколько лет либералы совершенно безнаказанно взращивают ненависть к народу. Все эти «Дожди», «Ленты», «Кольты» — это их оружие.
Их нужно разоружать.
Потому что теперь мы можем увидеть, как воплощаются споры о быдле и свободных на практике. Мы видим это на Украине. Мы видим, что эти «свободные» — не остановятся ни перед чем, и именно в этом их свобода. Хватит, заигрались.
Сегодня каждый, кто пишет о победившей свободе на Украине, об овощах, о ватниках — убийца. Да они и сами не скрывают это, призывая убивать. Крови им надо, свободным, они жаждут крови!
По такой же модели все может развиваться и здесь. Никто не заметит, как быстро это может произойти. Сегодняшняя Украина — это «Россия айфона против России шансона в действии». Это уникальный исторический прецедент — раньше только рабы восставали против свободных, теперь вот — свободные «восстали» против рабов.
Сдавайте оружие, господа. Возвращайтесь во тьму истории, из которой вы все вышли.
Те, кто борется на юго-востоке — это живые люди.
Те, кто пишет про рабство в фейсбуке — это туши, набитые мясом. Туши устаревают, мясо тухнет и начинает вонять. Исплюетесь, исстучитесь по клавиатуре, искричите все свои креативные кричалки — и все. От вас ничего не останется.
И поделом вам.
Сегодня очевидно, что между либералами и фашистами никакой разницы. И те, и другие делят людей на сверх людей и недо-людей. И те, и другие хотят крови. И те, и другие глухи к страданиям людей, к мольбам, к чужому горю.
Но мы-то, мы, официальная Россия, до каких пор будем говорить о «невмешательстве», перенимая риторику либералов? Это «невмешательство» — такое же кощунство, как «территориальная целостность». Какие «внутренние дела»? Внутренние дела России — это русские люди, не было и нет никаких других внутренних дел. Неужели того, что произошло в Одессе, недостаточно? Чего, в таком случае, будет достаточно?
«42 человека убито», «орали: Русские, горите», «добивали палками». И тут же рядом читаю: «С возмущением приняли», «выразили обеспокоенность» — уже не верится в это возмущение, в эту обеспокоенность. Не верится, и от этого плохо, больно, тошно.
Почему мы их не защищаем? Мы что — тоже?
Небесные тысячи
Я ненавижу Майдан. Да, ненависть – неконструктивное чувство. Но Майдан был рожден ненавистью и породил ненависть. Моя в данном случае – лишь ответное чувство, «капля в море», но для меня, человека мирного, – чувство необычное.
Я считаю свершившуюся там революцию антинародной. Я вижу в ней вопиющее торжество несправедливости. «Недобитые» рыночными ценностями советские учителя рассказывали мне в детстве, что революция всегда – за справедливость. Но революция Майдана была против нее.
Россия сегодня взялась восстановить справедливость. Но вот парадокс: вокруг меня полно людей, которые ее за это проклинают. Они не поддерживают помощь Крыму и называют ее оккупацией – впрочем, для них так называется любое действие России.
Среди них есть не только люди, на мнение которых мне абсолютно плевать, знакомство с которыми станет незначительным эпизодом в моей судьбе, но и те, кого я считал близкими друзьями.
Если мы раньше могли вяло спорить о гей-парадах, духовных скрепах и «нечестных выборах», но все-таки оставались людьми, уважающими точку зрения друг друга, то теперь все стало серьезнее: после предательства Крыма как с ними дружить, как их уважать?
Мой ответ – никак. С таким человеком за один стол садиться противно.
Я – крымчанин, севастополец. Я вырос в Севастополе, регулярно приезжал туда, у меня родственники и квартира в этом городе, хотя живу я давно в Москве.
Поэтому мне не нужна путинская пропаганда, чтобы понимать, какие настроения сейчас в Крыму. Я смотрю украинский канал espresso.tv – такой пропаганды никогда не было в России и вряд ли когда-нибудь будет.
Такая пропаганда была возможна только в гитлеровской Германии. Но поскольку мальчики и девочки, вывесившие в углу экрана надпись «Росiя оголосила вiйну Украiнi», называют свою деятельность журналистикой, мне никогда еще не была так близка и понятна точка зрения Михаила Леонтьева: «Я считаю журналистику мерзкой профессией, выбираемой ущербными людьми».
Мне достаточно посмотреть на лица их новых правителей, ради которых они стараются – Турчинова, Тягнибока, Яценюка. Они мне говорят больше, чем любая путинская пропаганда. Это не лица людей, это лица каких-то монстров.
Я прекрасно знаю без всякой пропаганды, что новые свободные люди, рожденные Майданом, никакого права на Крым не имеют – ни морального, ни исторического.
Все 20 лет, что существует псевдонезалежное государство Украина, оно и было настоящим захватчиком, подобно пауку впустив яд в действительно независимый Севастополь, но за все эти годы ей так и не удалось «растворить» его настолько, чтобы попытаться переварить, не подавившись.
Подавиться Севастополем история предписала Майдану.
Когда кто-то сегодня спорит со мной о ситуации в Крыму, я понимаю, что для нормального человека здесь просто не может быть предмета спора, а с ненормальными не хочется спорить самому. К тому же, спор возможен только в одной системе координат, а у меня с теми людьми, которые бьются в экстазе от Майдана, они разные.
Но есть единственный аргумент, перед которым голос моего разума ненадолго отступает: а как же – говорят мне оппоненты из числа бывших друзей и людей, на которых мне наплевать – погибшие ребята?
Так называемая «небесная сотня». Мол, пока ты, довольный жизнью гад, сидел в своей теплой квартире, люди умирали за светлые идеалы. И я признаюсь: да, этот вопрос заставлял меня задуматься. За одну только последнюю неделю я слышал его несколько раз, и в этом вопросе слышались укор и осуждение.
Я и сам говорю себе порой: что ж ты за человек такой, остановись в своей ненависти к Майдану. Ведь там были разные люди, разных взглядов. Те, в чьих глазах я только «путинский раб» – человек без лица, быдло с мозгами, напрочь вычищенными Соловьевым да Киселевым – они ждут от меня однозначного ответа, что я ненавижу погибших на Майдане, радуюсь их смертям, проклинаю их.
Но это не так. Мне жаль этих людей. Я сочувствую им и их семьям. Особенно семьям: потому что когда разрушается семья под властью непреодолимых третьих сил (таких, как те самые снайперы) – это самое страшное, что может быть в мире. И, кстати, именно этим сейчас занимаются те, кого «небесная сотня» выпустила на арену.
Как же так? Ведь они стояли там, на морозе, ночью, когда я смотрел на них в маленьком окошке онлайн-трансляции. И признаюсь честно – я «болел» против них.
Я радовался антитеррористической операции, потому что вместе с ней могло прийти спасение, если бы не трус Янукович. Да, они оказались храбрее него, но одной храбрости недостаточно, чтобы оправдывать этих людей.
На своем Майдане они сражались против меня. И, даже тысячу раз отдавая должное храбрости, я никогда не признаю их героизма, а тем более всей этой сакральности, которой наделяют их киевские сумасшедшие с автоматами в руках и московские сумасшедшие, вооруженные демотиваторами.
Они не были святыми, и от того, что погибли, святыми они не стали. Настоящие герои для меня – «Беркут», просто потому что справедливость была на их стороне. Я прекрасно помню кадры, когда после зачистки на Грушевского несколько «беркутовцев» поколотили сторонника Майдана, а затем повели его, шатающегося, в сторону милицейского автомобиля.
К ним подбежали две женщины, видимо, мать и жена (или сестра?) избитого; они хватали «беркутовцев» за рукава и умоляли отпустить провинившегося. И те отпустили!
Трое людей еще долго стояли на площади, и «Беркут» проходил мимо них, но не трогал. Я много раз вспоминал эти кадры, когда просматривал другое видео. На котором сначала молодого «беркутовца» лишили глаза, а затем не пустили к нему врачей.
Эти люди, именем которых сейчас насильно называют площади на востоке Украины – они выбрали свою судьбу сами. Это их право.
Но вот выбирать судьбу для миллионов жителей Донецка, Крыма, Луганска, а также для губернатора Волыни или айтишника киевского офиса «Партии регионов» они никакого права не имели.
И в том, что теперь по всей Украине, объятой хаосом, страдают люди, и конца и края этим страданиям нет, они – в числе прочих и в равной степени – виноваты.
И смерть не искупает этой вины. Пусть они храбрые. Пусть кто-то из них действительно хотел лучшего.
Но они ушли – «небесная сотня» – а мы остались, и нас больше: если хотите – небесные тысячи, небесные миллионы, включая жителей Украины и российских сторонников помощи им (а таковых гораздо больше, чем истерично верещащих предателей – какая разница, кто выходит на «проплаченные» митинги, а кто нет).
И это мы теперь будем делать историю, а не та сволочь, которой «герои Майдана» проложили дорогу. Как поется в известной песне: «Дальше действовать будем мы».
И если представить, что Майдан все-таки когда-нибудь экспортируют в Россию (хотя здравый смысл подсказывает, что случится это нескоро, да и российский ОМОН уже научен уроками «Беркута»), жалость будет недопустима. Просто потому, что они – не пожалеют.
И «небесная сотня» – это, в некотором смысле, прививка от жалости. Я понимаю это уже сейчас, когда слушаю их рассуждения о Крыме. Слушаю и запоминаю.



Комментариев нет:

Отправить комментарий