Рябиновые бусы
Рябиновые бусы
На листьях кружевных
Как символ тайны русской
Души и старины.
В сиреневых закатах,
В туманах берегов
Неистово и свято
Молились на Покров.
Славянские истоки —
В ромашковых полях,
В озёрах круглооких,
В берёзовых кудрях.
И словно эхо предков
Рябиновая гроздь.
Всё ― сладко, горько, терпко —
В судьбе переплелось.
Россия
Твоих мне не хватало берегов —
Я с жадностью спешу домой вернуться,
Где гавань ненаписанных стихов,
Где ждут меня счастливые минуты,
Часы, года, в которых я опять
России стала возвращённой частью
И с радостью могу осознавать
Наш общий пульс, как на одном запястье.
И данность принимая по глотку
Вернувшейся к гнезду родному птицей,
Молитвенно шепчу одну строку:
Мне с русским духом суждено родиться.
***
Речь русская, родной язык —
живая сила единений:
из многих взглядов, личных мнений
слагается народный лик.
В нём вижу ясные черты:
и мудрость, веру и соборность,
и проявление, бесспорно,
душевной русской широты.
Родной язык, как океан,
самосознания глуби́ны,
в которых предков дух былинный
в себе отыщет каждый сам.
Родной язык как сто молитв,
и в русский мир единой речью
он, будто оберегом вечным,
нас сохранив, объединит.
Накануне
Душа-вещунья предсказала,
что будет трудная зима:
и cне́га — непривычно мало,
не поторопится весна,
холодный ветер в чьих-то душах
тепло остудит и всерьёз
разворошит вокруг, разрушит,
не обсушив кому-то слёз.
Душа-вещунья предсказала,
но только верится с трудом,
когда в закатах нежно-алых
заснул перед войною дом.
Сохраним!
Лик небесный в полночь тёмен,
льются звёзды-слёзы вниз…
Мир (так мал и так огромен!)
дан с условием: храни!
Не растратим это счастье
от планетного венца
и земли разумной частью
будем, люди, до конца.
Сохраним же в многоцветье
луговых цветов венки,
горы в па́левых рассветах
и речные ивняки,
россыпь ‒ снежную и листьев,
златотканных октябрём;
и прозрачных ка́пель быстрых
марш ‒ с апрелем-звонарём.
Гроздья сизые в тумане
утаит сирени куст,
и в озёра, и в лиманы
с облаков сорвётся грусть…
Всё, чем этот мир прекрасен,
сбережём от бед и драм,
чтоб не чувствовать напрасной
жизнь, подаренную нам.
***
В память о поэте
Вадиме Негатурове
Всегда жилось поэтам
Тревожно и несладко,
И с ночи до рассвета
Лилась строка в тетрадку
О том, что сердце знает
И что его тревожит.
И островок из рая —
В стихах по воле божьей.
Словами согревали
Поэты чьи-то души.
Сердца их (не права ли?)
Безверье не иссушит.
Как пахари на поле
Стихи, что зёрна, бросят —
Такую, видно, долю
Они у неба просят.
***
Поэт останется в стихах,
и голос будет в них услышан,
когда зимой под белой крышей
читатель примет на листах
его послание к нему
из времени, что станет прошлым,
и снег припудрит вновь порошей
дорожки к дому; и луну
накроет облачным крылом
изогнутым и серебристым,
и также будут звёзды-искры
мерцать из далей над крыльцом…
***
Люблю, Россия, твой пейзаж…
И. Сельвинский
В русских пейзажах таится
Прелесть прозрачной печали,
В ней над сиреневой далью
Вновь журавлей вереница.
Прячут туманы в сединах
Вечером тихим речушку,
И на холмистой горбушке
Тянется к небу осина.
Дремлют степные раздолья,
В поздних букетах ― поляны,
Где лишь сорви — и увянет
Лютик, презревший неволю.
Словно размыты легонько,
Нежно мазки акварели —
Голову, будто бы хмелем,
Кружат и сладко, и горько.
***
Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаённой печали.
К. Бальмонт
Радость, печали и плавность у линий
В чутких картинах российской природы:
В розовой нежности тают восходы,
В горечи страсти застыла рябина.
Шумной нарядности, знойности красок
Не отыскать, но в гармонии цвета —
Скромных цветов полевые букеты,
Стройных берез хороводная ласка.
В строгом изяществе светлые тени,
Синь колокольная, травная россыпь.
Счастье — и грусть одинокая после,
Звёзд проступивших ночное моленье.
Дух созерцанья, разлитый повсюду,
Вольный размах и скорбящие дали
Видятся тихою мудростью, чудом,
Тайны которого не разгадали.
***
Мне всегда казалось: у дерев
есть своя история, душа,
и они способны не спеша
подарить лирический напев.
Из мелодий лиственных милей
радостный берёзовый мотив:
он и щедр, и так миролюбив
под весенний клёкот журавлей.
Деревце кудрявое растёт
белоствольным символом Руси
и, мою надежду воскресив,
шепчет что-то в синий небосвод.
Рябиновые бусы
На листьях кружевных
Как символ тайны русской
Души и старины.
В сиреневых закатах,
В туманах берегов
Неистово и свято
Молились на Покров.
Славянские истоки —
В ромашковых полях,
В озёрах круглооких,
В берёзовых кудрях.
И словно эхо предков
Рябиновая гроздь.
Всё ― сладко, горько, терпко —
В судьбе переплелось.
Россия
Твоих мне не хватало берегов —
Я с жадностью спешу домой вернуться,
Где гавань ненаписанных стихов,
Где ждут меня счастливые минуты,
Часы, года, в которых я опять
России стала возвращённой частью
И с радостью могу осознавать
Наш общий пульс, как на одном запястье.
И данность принимая по глотку
Вернувшейся к гнезду родному птицей,
Молитвенно шепчу одну строку:
Мне с русским духом суждено родиться.
***
Речь русская, родной язык —
живая сила единений:
из многих взглядов, личных мнений
слагается народный лик.
В нём вижу ясные черты:
и мудрость, веру и соборность,
и проявление, бесспорно,
душевной русской широты.
Родной язык, как океан,
самосознания глуби́ны,
в которых предков дух былинный
в себе отыщет каждый сам.
Родной язык как сто молитв,
и в русский мир единой речью
он, будто оберегом вечным,
нас сохранив, объединит.
Накануне
Душа-вещунья предсказала,
что будет трудная зима:
и cне́га — непривычно мало,
не поторопится весна,
холодный ветер в чьих-то душах
тепло остудит и всерьёз
разворошит вокруг, разрушит,
не обсушив кому-то слёз.
Душа-вещунья предсказала,
но только верится с трудом,
когда в закатах нежно-алых
заснул перед войною дом.
Сохраним!
Лик небесный в полночь тёмен,
льются звёзды-слёзы вниз…
Мир (так мал и так огромен!)
дан с условием: храни!
Не растратим это счастье
от планетного венца
и земли разумной частью
будем, люди, до конца.
Сохраним же в многоцветье
луговых цветов венки,
горы в па́левых рассветах
и речные ивняки,
россыпь ‒ снежную и листьев,
златотканных октябрём;
и прозрачных ка́пель быстрых
марш ‒ с апрелем-звонарём.
Гроздья сизые в тумане
утаит сирени куст,
и в озёра, и в лиманы
с облаков сорвётся грусть…
Всё, чем этот мир прекрасен,
сбережём от бед и драм,
чтоб не чувствовать напрасной
жизнь, подаренную нам.
***
В память о поэте
Вадиме Негатурове
Всегда жилось поэтам
Тревожно и несладко,
И с ночи до рассвета
Лилась строка в тетрадку
О том, что сердце знает
И что его тревожит.
И островок из рая —
В стихах по воле божьей.
Словами согревали
Поэты чьи-то души.
Сердца их (не права ли?)
Безверье не иссушит.
Как пахари на поле
Стихи, что зёрна, бросят —
Такую, видно, долю
Они у неба просят.
***
Поэт останется в стихах,
и голос будет в них услышан,
когда зимой под белой крышей
читатель примет на листах
его послание к нему
из времени, что станет прошлым,
и снег припудрит вновь порошей
дорожки к дому; и луну
накроет облачным крылом
изогнутым и серебристым,
и также будут звёзды-искры
мерцать из далей над крыльцом…
***
Люблю, Россия, твой пейзаж…
И. Сельвинский
В русских пейзажах таится
Прелесть прозрачной печали,
В ней над сиреневой далью
Вновь журавлей вереница.
Прячут туманы в сединах
Вечером тихим речушку,
И на холмистой горбушке
Тянется к небу осина.
Дремлют степные раздолья,
В поздних букетах ― поляны,
Где лишь сорви — и увянет
Лютик, презревший неволю.
Словно размыты легонько,
Нежно мазки акварели —
Голову, будто бы хмелем,
Кружат и сладко, и горько.
***
Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаённой печали.
К. Бальмонт
Радость, печали и плавность у линий
В чутких картинах российской природы:
В розовой нежности тают восходы,
В горечи страсти застыла рябина.
Шумной нарядности, знойности красок
Не отыскать, но в гармонии цвета —
Скромных цветов полевые букеты,
Стройных берез хороводная ласка.
В строгом изяществе светлые тени,
Синь колокольная, травная россыпь.
Счастье — и грусть одинокая после,
Звёзд проступивших ночное моленье.
Дух созерцанья, разлитый повсюду,
Вольный размах и скорбящие дали
Видятся тихою мудростью, чудом,
Тайны которого не разгадали.
***
Мне всегда казалось: у дерев
есть своя история, душа,
и они способны не спеша
подарить лирический напев.
Из мелодий лиственных милей
радостный берёзовый мотив:
он и щедр, и так миролюбив
под весенний клёкот журавлей.
Деревце кудрявое растёт
белоствольным символом Руси
и, мою надежду воскресив,
шепчет что-то в синий небосвод.
Комментариев нет:
Отправить комментарий