ПУГОВИЦЫ
Рассказ
У бабушки с дедушкой дети гостили каждое лето. Старики жили на севере Молдавии у самой границы с Румынией. Рядом лес, само село находилось в стороне от трассы, так что деревенская природа и чистый воздух, не загаженные цивилизацией, ребятишкам были на пользу. За лето они здоровели, загорали, и возвращались домой с запасом жизненной энергии.
Я сама бывать там долго не любила и даже рада была, что летом у меня была месячная сессия (я была заочницей). Потом я приезжала за детьми, и, побыв там несколько дней вместе, мы возвращались домой. Свёкру не нравилось, что мы живем за Днестром: эту часть территории он не считал молдавской. А про Молдавию говорил: это часть Румынии. Я тогда думала, что это несерьёзно.
Свекровь на вопросы соседей "кто твоя невестка" с сожалением отвечала: "Русойкэ". Мне был непонятен этот её тон - у нас в Приднестровье русских уважали так же, как молдаван, украинцев.
Жизнь в селе была скучноватой для детей: в лес их одних не отпускали, а взрослые редко располагали временем, чтобы повести их туда. Речка Прут далековато, пешком туда не пойдёшь, поехать не на чем. Приходилось целый день крутиться во дворе под ногами у деда с бабой, с которыми и поговорить-то нормально нельзя: по-русски они разговаривали с трудом, а дети не знали молдавского. Правда, в течение лета они довольно прилично овладевали языком здешнего народа, но за год, при отсутствии соответствующего окружения, всё это благополучно забывали.
Бабушка была деревенской портнихой. Её старинная ножная машинка занимала самое светлое место в комнате, у окна. Рядом находился шкаф, в котором хранились пуговицы, лоскуты и другие мелочи. Бабушка разрешала внучке Наташе брать здесь "ткани" для нарядов куклам, может быть, желая привить ей интерес к швейному делу. Однажды в коробке с пуговицами девочка увидела блестящие медали. Она позвала брата и показала ему:
- Смотри, как на 9 Мая на груди у ветеранов. Чьи это? Может, деда?
О войне свёкор никогда не рассказывал. Я думала: трудности с языком.
С наградами дети прибежали к старику:
- Дедушка, это твои?
- Да, мои.
- Дедуля, а где ты воевал?
- Здесь воевал.
- А за что тебе дали эти медали?
- За победу.
- Мама, почему дедушка так плохо разговаривает по-русски? Он ведь был на войне, там все по-русски разговаривали.
Я задумалась: действительно, за четыре года общения все фронтовики возвращались домой с хорошей русской речью. В своих раздумьях я пошла дальше: муж родился в военный 44 год. Значит в 43-ем дед не был на фронте. Наши войска тогда были под Сталинградом. С этим вопросом я обратилась к мужу.
- Да, он воевал тогда тут, в румынских войсках,- ответил он.
- Против наших?
Да, румыны тогда были на стороне Германии.
- На стороне фашистов,- уточнила я.
-Выходит так.
У меня тогда в голове не могло уложиться то, что вот этот покладистый пожилой человек, можно сказать, был когда-то одним из фашистов,. пусть не по собственной воле, пусть по принуждению, но... фашист. И я с ним сейчас общаюсь, да ещё и отцом его называю.
- А советские медали?
- Потом, когда немцев прогнали из России, они присоединились к Советской Армии.
Вот так, значит. Всю войну против России, а потом, когда разгром фашистов очевиден, - на стороне победителей.
Видимо, дети тоже обратились с этим вопросом к отцу, потому что с плачем прибежали ко мне.
- Мама, мама, а наш дедушка воевал за фашистов?
- Успокойтесь, так бывает... на войне.
- Мама, а тех солдат, которые у нас на памятнике записаны, не он убил? Мы же каждый год цветы им приносим... А он их убил?
- Нет, это другие… (а, может и он,- подумала я.)
- Мама, это предательство?
- Это война.
- А так бывает только на войне?
- Так бывает и в жизни, но только в вашей жизни никогда такого не будет.
- Я больше никогда сюда не приеду,- сказала дочь.
Нехорошо стало на душе после этой поездки. Дети тоже переживали, хотя больше никогда об этом не говорили, словно боялись, что словами снова смогут открыть ту неприглядную страничку прошлого своего деда. Будто прикоснулись к нечистотам, от которых отмываться придётся долго-долго.
Больше мы туда не ездили.
Вот так эхо войны через десятилетия прошлось по душам потомков.
Рассказ
У бабушки с дедушкой дети гостили каждое лето. Старики жили на севере Молдавии у самой границы с Румынией. Рядом лес, само село находилось в стороне от трассы, так что деревенская природа и чистый воздух, не загаженные цивилизацией, ребятишкам были на пользу. За лето они здоровели, загорали, и возвращались домой с запасом жизненной энергии.
Я сама бывать там долго не любила и даже рада была, что летом у меня была месячная сессия (я была заочницей). Потом я приезжала за детьми, и, побыв там несколько дней вместе, мы возвращались домой. Свёкру не нравилось, что мы живем за Днестром: эту часть территории он не считал молдавской. А про Молдавию говорил: это часть Румынии. Я тогда думала, что это несерьёзно.
Свекровь на вопросы соседей "кто твоя невестка" с сожалением отвечала: "Русойкэ". Мне был непонятен этот её тон - у нас в Приднестровье русских уважали так же, как молдаван, украинцев.
Жизнь в селе была скучноватой для детей: в лес их одних не отпускали, а взрослые редко располагали временем, чтобы повести их туда. Речка Прут далековато, пешком туда не пойдёшь, поехать не на чем. Приходилось целый день крутиться во дворе под ногами у деда с бабой, с которыми и поговорить-то нормально нельзя: по-русски они разговаривали с трудом, а дети не знали молдавского. Правда, в течение лета они довольно прилично овладевали языком здешнего народа, но за год, при отсутствии соответствующего окружения, всё это благополучно забывали.
Бабушка была деревенской портнихой. Её старинная ножная машинка занимала самое светлое место в комнате, у окна. Рядом находился шкаф, в котором хранились пуговицы, лоскуты и другие мелочи. Бабушка разрешала внучке Наташе брать здесь "ткани" для нарядов куклам, может быть, желая привить ей интерес к швейному делу. Однажды в коробке с пуговицами девочка увидела блестящие медали. Она позвала брата и показала ему:
- Смотри, как на 9 Мая на груди у ветеранов. Чьи это? Может, деда?
О войне свёкор никогда не рассказывал. Я думала: трудности с языком.
С наградами дети прибежали к старику:
- Дедушка, это твои?
- Да, мои.
- Дедуля, а где ты воевал?
- Здесь воевал.
- А за что тебе дали эти медали?
- За победу.
- Мама, почему дедушка так плохо разговаривает по-русски? Он ведь был на войне, там все по-русски разговаривали.
Я задумалась: действительно, за четыре года общения все фронтовики возвращались домой с хорошей русской речью. В своих раздумьях я пошла дальше: муж родился в военный 44 год. Значит в 43-ем дед не был на фронте. Наши войска тогда были под Сталинградом. С этим вопросом я обратилась к мужу.
- Да, он воевал тогда тут, в румынских войсках,- ответил он.
- Против наших?
Да, румыны тогда были на стороне Германии.
- На стороне фашистов,- уточнила я.
-Выходит так.
У меня тогда в голове не могло уложиться то, что вот этот покладистый пожилой человек, можно сказать, был когда-то одним из фашистов,. пусть не по собственной воле, пусть по принуждению, но... фашист. И я с ним сейчас общаюсь, да ещё и отцом его называю.
- А советские медали?
- Потом, когда немцев прогнали из России, они присоединились к Советской Армии.
Вот так, значит. Всю войну против России, а потом, когда разгром фашистов очевиден, - на стороне победителей.
Видимо, дети тоже обратились с этим вопросом к отцу, потому что с плачем прибежали ко мне.
- Мама, мама, а наш дедушка воевал за фашистов?
- Успокойтесь, так бывает... на войне.
- Мама, а тех солдат, которые у нас на памятнике записаны, не он убил? Мы же каждый год цветы им приносим... А он их убил?
- Нет, это другие… (а, может и он,- подумала я.)
- Мама, это предательство?
- Это война.
- А так бывает только на войне?
- Так бывает и в жизни, но только в вашей жизни никогда такого не будет.
- Я больше никогда сюда не приеду,- сказала дочь.
Нехорошо стало на душе после этой поездки. Дети тоже переживали, хотя больше никогда об этом не говорили, словно боялись, что словами снова смогут открыть ту неприглядную страничку прошлого своего деда. Будто прикоснулись к нечистотам, от которых отмываться придётся долго-долго.
Больше мы туда не ездили.
Вот так эхо войны через десятилетия прошлось по душам потомков.
Рассказ вызвал неоднозначные чувства. Жизнь у всех складывается по разному, какова бы ни была дорога, она всегда ведет к Всевышнему.
ОтветитьУдалить