Участник конкурса в номинации "Публицистика" Юрий Нечипоренко

Три дыры в головах киевских властей


Юрий Шарапкин: происходящее на Донбассе представляется запредельной дикостью
Счёт жертв идёт на сотни, и самое сложное – понять, что там реально творится. Для этого требуется дисциплина мышления: надо как можно меньше поддаваться чувственным порывам, стереотипам пропаганды и искушениям вымысла. Там идёт гражданская война, и гибель каждого человека приносит горе близким людям и ведёт к ожесточению противоборствующих сторон. Раскол общества проходит по семьям, брат идёт на брата. Отсутствие политической культуры приводит к тому, что вчерашние друзья становятся врагами, казалось, навечно, и лишь смерти решают споры... Однако в политике нет вечности, здесь всё зависит от момента - и сегодняшние противники могут стать завтра по одну сторону баррикад.
Нехватка политического опыта крайне опасна: споры в обществе идут со звериной серьёзностью и доходят до смертоубийства. Недостаток политической культуры мог бы восполнится просто человеческой, христианской, личностной и семейной – история семьи Катаевых, где один брат воевал в прошлую гражданскую за белых, другой - за красных, что позволяло им и спасать друг друга в критические моменты, должна быть примером поведения для людей в эту гражданскую. Культура спасительна, сейчас очень важна культура мышления – и прорехи в ней ведут к жертвам. Поэтому так важно сейчас рассмотреть свойства сознания киевских властей, определяющих направления политики в украинском обществе. Можно выделить три провала, или попросту, дыры в их логике.
1) Связность - разрывность. При анализе большинства текстов о происходящем, которые написаны киевскими пропагандистами, возникает ощущение логических скачков, разрывов в мышлении, которые связаны со стереотипами. Стереотипы доведены до штампов – кличек и клейм. Работает солдатская мифология, которую мы для простоты назовём «новой киевской»: так, имя «ватника» для россиян и русскоязычных жителей Донбасса подразумевает некую «доказательную» конструкцию, в которой люди русского мира начисто лишены свободы. Не вдаваясь в подробности, можем констатировать, что эта кличка подразумевает нечто «арийское»: мол мы люди высшего сорта, а вы – простые ватники. За этими словами, однако, есть очевидный для жителей Украины смысл: 22 года им в целом было жить свободнее, вольготнее и безопаснее, чем в России. Примеры здесь простые: не было терактов, Украина не напрягала силы на Кавказе, молодежь здесь не служила в армии, а отношения между людьми были в целом более нежными (по воспоминаниям путешественников, киевские милиционеры до Майдана были даже трогательно дружелюбными). Итак, российские люди выживали все эти годы в более рисковом, менее свободном, большом и опасном мире. В целом населению обоих стран пришлось нелегко, но я почти не слышал о случаях, когда русские ехали на заработки на Украину, в то время как в России кормится сотни тысяч выходцев с Украины – и это симптоматично. Здесь можно сказать, что выходцы с Украины знают больше о русских, чем русские о них: для большинства россиян что Донбасс, что Западная Украина – терра инкогнита.
Независимость Украины с 1991 года, по словам луганского журналиста, свелась к независимости киевских властей от московских. Началось там перетягивание каната: свободой воспользовались люди при власти, чтобы капитализировать власть, были использованы криминальные схемы - донецкие, днепропетровские и прочие политики стали соревноваться, кто займёт престол в Киеве, выросли там свои олигархи, «бароны» - но кому в России были интересны проблемы соседнего государства? И здесь, и там перемены пробовали общество на разрыв, разрывы горизонтальные и вертикальные множились – дальше уходил город от деревни, человек от человека, богатый от бедного…
2) Сельский – городской. Донбасс (и большая часть Новороссии) при советской власти напоминал слоёный пирог: в сёлах здесь говорили на украинском языке, в городах – на русском. Такое расслоение по вертикали соседствовало с изменением частоты употребления русского языка с востока на запад Украины, так что на украинском языке при советской власти говорили только в городах запада Украины, в то время как в сёлах – повсеместно. Украинская культура и явилась в Россию при новом своём пришествии через литературу Х1Х века (Гоголь, Шевченко и др.) как сельская. Уклад жизни обряды и образы – всё здесь было преимущественно сельским, имело деревенское происхождение. Печать этого происхождения и до сих пор лежит на украинском языке: если выходец из поморского села Ломоносов реформировал русский язык, привнеся в его обиход сотню иностранных слов в середине ХУII века, то сходную работу по отношению к украинскому языку делали и делают в Академии Наук Украины 200-250 лет спустя… Таким образом, русский язык представляется столбовой дорогой в мировую науку и культуру для выходца с Украины, на каком языке бы он не говорил. Политика украинизации, которую вели и ведут киевские власти, выглядит миной замедленного действия, которую они подкладывают все эти годы под общество: скажем, в Киеве почти не осталось русских школ, в то время как население продолжает говорить на русском. Итак, люди не знают толком ни украинского языка (на котором их учат), ни русского (на котором они говорят) – не это ли одна из причин одичания населения? К чести жителей Луганской и Донецкой областей следует заметить, что здесь русские школы не закрывали. По сути, весь Донбасс – это агломерация: здесь семь миллионов человек живут в городах, которые простираются на десятки километров, здесь самая большая плотность населения в Восточной Европе. Ряд исследователей уже писал, что Майдан – реминисценция именно сельского образа жизни, феномен деревни посреди большого города. Я вспоминаю ошарашенный взгляд старушки, которым она озирала кафе на Крещатике лет пять назад в Киеве: сельская жительница явилась в столицу и была поражена тому, как здесь жируют…
Разрыв по линии сельский-городской, провинция-столица есть в любой стране, но в Киеве он достиг небывалых размеров: старушки эти уже не люди для киевских властей, как и все жители Донбасса – «сепаратисты». Это киевские выпали в жирный осадок, это они сепарировали страну в кровавом сепараторе сейчас – потому что они считают уже давно себя людьми первого сорта, они стали расистами незаметно для себя, по инерции с шуточками-прибауточками благословляют на убийство миллионы людей на Востоке Украины.
3) Вертикаль-горизонталь. Плоское мышление киевского мещанства мало способно воспринимать вертикаль: по инерции видят они везде бизнес с обманами и откатами, переделом собственности. Даже политологи строят объяснительные схемы в плоскости абстрактной, чистой идеологии, не замечая, что многие идеи замешаны на крови, существуют ценности, за которые люди готовы стоять насмерть. Простейшим примером вертикали греха и воздаяния служит «Ад» Данте – здесь все злодеи, с которыми квитался великий поэт, размещены в кругах ада, что расположены один под другим. На каком дне ада могут располагаться детоубийцы, те, кто стреляет по Славянску из гаубиц и установок «Град»? Однако киевское мифологичное сознание, взращенное на «Голодоморе» и ненависти к «совку», ко всему русскому, ненависти к империи и вертикали не видит в этом ничего дурного. Ведь там «сепаратисты», или те, кто их поддерживает, и стрелять надо туда не фосфорными даже, а «атомными пулями». Перед военными преступлениями пасует обыденное сознание, оно не способно назвать вещи своими именами ни в Одессе, ни в Киеве или Харькове. Акции устрашения, которые проводит «неведомая сила» свидетельствуют о том, что государства на Украине нет: нет системы, позволяющей сохранять людям жизнь и защищать их. Государство в изначальном значении слова – это хозяйство: хозяин берет на себя ответственность за всех людей, души которых – гости в этом мире, жители его территории. На Украине нет такого хозяина, который способен прекратить братоубийственную войну.
Многие годы власть не слушала людей, вот и сейчас люди у власти заняты договорами между собой, новый президент ведёт игру со старыми своими подельниками, донецкими баронами, считают они, кого можно более или менее безболезненного скушать. Это такой у них корпоратив. Люди простые в счёт не принимаются. И единственный способ для простого человека выйти из такого ничтожества и небрежения – взять автомат. И то ему будут пенять: «да кто ты такой? Самозванный губернатор! А мы тут уже 20 лет банкуем, мы справжни люды». Честным людям не оставляют другого выхода, как стоять насмерть против клики преступников. Первый раз они стояли на Майдане – и какой результат? Те же бароны пересели в другие кресла…
Люди Донбасса неотличимы ни по языку, ни по религии, ни по образу жизни, роду-племени от тех, кто живет в соседних Ростовской и Белгородской областях. Это люди русской культуры, которые не будут нам нисколько обузой - квалифицированные, умные и непритязательные в большинстве своём, они 22 года терпели киевскую власть, пока она не собралась в поход на них с танками и гаубицами. Теперь в большинстве своём они хотят жить в России, не покидая край родной, который достался Украине по каким-то поганым раскладкам начала прошлого века, начиная с Брест-Литовского мира. Наша задача – всемерно помочь им. Мне кажется, на этом пути необходимы мирные переговоры с киевскими властями, которые давно не хотят слушать свой народ. С этой целью я и постарался провести предварительный анализ ситуации в трёх координатах: ведь для договора нужна логика, а если мышление киевских властей будет разрывным, то никогда не построить им единую Украину даже на самом дальнем Западе её. Новая Украина или начнётся с самоограничения, или обречена на поражение.
Если, с другой стороны, нам не понять страхи и опасения киевских людей (о чём недавно вышедшая статья Андрея Пустогарова «Геть вид Москвы»), то вряд ли удастся договориться.
Читайте далее: http://svpressa.ru/blogs/article/89975/




Красная черта расчеловечивания

Почему жители российской столицы неохотно идут на митинги в защиту восставшего Донбасса
В Москве прошло два митинга в поддержку народа Юго-Востока Украины. Первый состоялся 11 июня на Суворовской площади и собрал более пяти тысяч человек. Услышать то, что говорили на митинге, было нелегко, – для этого надо было пробраться на площадку между Суворовым и сценой, где плотно стояли люди. Да, в общем, слушать, что скажут на митинге, не так и важно: здесь обычно говорят вещи известные… Приятно было встретить здесь знакомых, добрых друзей, которых давно не видел, познакомиться с людьми, которые разделяют твои чувства. Я видел там поэтов, писателей, врачей, молодых людей, с которыми удалось переброситься словом. Видел я тут и беженцев из Краматорска, молодую маму с дочкой, которые держали в руках лозунги «Спасите людей Донбасса».
Конечно, на митинг пришла малая часть тех людей, которым не нравится братоубийственная война на Украине. Но всё же большая часть столичных жителей сохраняет странную бесчувственность к страданиям жителей Донбасса. Мне кажется, эта бесчувственность заслуживает особого разговора. Причины её – и недоверие к СМИ, и аполитичность, нежелание вникнуть в чужие проблемы, и увеличение дистанции от человека к человеку.
Люди, далёкие от происходящего, размышляют так: «Подумаешь, Донбасс! Глухая провинция чужой страны, тоже глубоко провинциальной. Переделят там собственность, постреляют – и успокоятся…» Те, чьи мозги «заточены» под бизнес, не видят в Донбассе интересных для себя схем наживы; кто думает о мировых идеях и живёт чужими заказами, не видят там ни идей, ни заказов… Какие идеи может дать миру нынешний Донбасс? На этом вопросе я остановлюсь ниже, а пока приходится констатировать, что подобная бесчувственность может быть симптомом заурядной столичной спеси: жизнь и смерть простых людей, провинциалов, не тревожит сложных людей «высшего сорта», передовую российскую интеллигенцию. «Не дай Бог из-за каких-то «хохлов» начнётся Третья мировая!», «Зачем нам нужны эти беженцы, зачем нам кормить отсталый регион?» – все эти мысли мы слышали и знаем эту блажь столичного мещанства, которую поддерживают порой и люди творческих профессий – учёные, художники, преподаватели.
Слово «народ» для многих обитателей нашей страны уже неконвенционально, для них народ распался на жителей коттеджных посёлков и плебс. Другими словами, народ для них превратился в население. Обывателям не нужны чужие проблемы: да хоть тысячи человек сожги, сотню больниц разбомби – и что? Это их не касается. Вот тут, мне кажется, проходит та черта расчеловечивания, которая идёт по сердцам людей, и касается она всех. Я не хочу пугать обывателей тем, что война при такой позиции только быстрее придёт к ним в дом: если зло не остановить на дальних рубежах, оно ворвётся в наши города. Скорее всего, обыватели такого рода и не будут меня читать. Я обращаюсь к единомышленникам: друзья, если вы не разбудите ближних своих, нам всем скоро будет очень плохо. Бесчувственность, которую промоделировал Достоевский в словах «Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить?», доберётся до каждого из нас, – и в наших семьях дети не подадут нам стакана воды, а наши старики завещают свои квартиры «добрым» фирмам.
Дистанция между людьми – необходимая вещь, но в моменты, когда опасность грозит всем, необходимо сплачиваться. Зло не будет разбирать, в коттедже вы живёте или в хрущовке. «Россия должна понести наказание» – эта нехитрая мысль киевских властей может быть доведена до ума военными НАТО уже довольно скоро, если мы не осознаем уровень опасности. Поддерживать политику властей стоит именно тогда, когда «враг при дверях». В Киеве дикие орды громят российское посольство, премьер-министр Украины открыто называет жителей Донбасса «недочеловеками». Здесь важно понять, заодно мы с ними, этими новоявленными европейскими «революционерами» (а по сути, нацистами) – или всё же думаем иначе?
Нацист легко поймёт нациста, расист – расиста, а если они к тому же окажутся жителями столичными, то начитаются ещё модных теорий и будут свысока плевать на «непосвящённых». Появилась уже и новая форма расизма – расизм космополитов. Для таких людей нет Отечества, нет народа – а есть лишь близкие по духу «элитане» – элита, возглавляющая Прогресс, свои люди, о которых я уже писал. Высшие чины нашей страны уже пытались примерить на себя формы элитан. Однако примеры Милошевича, Хусейна и Каддафи показывают, что доступ к этому сообществу весьма ограничен.
Для того чтобы поднять свой голос против войны, не обязательно разделять позицию властей России. Заметим, что на митинге 14 июня, который проходил сумбурно и был организован весьма демократично, так что выступить мог каждый, ораторы через одного то кляли наши власти, то восхваляли их. Однако эта разноголосица не имела в данном контексте значения: мудрее всех выступила простая бабушка, которая сказала, что у неё сердце кровью обливается и она требует прекратить войну. Как это сделать – уже другой вопрос (кто виноват и так далее), – важно понять, что трагична гибель каждого человека с той и другой стороны и стороны конфликта должны приложить все усилия, чтобы война прекратилась; для этого должны объединить усилия правительства России и Украины.
Такая позиция кажется идеалистической, но по сути она - единственно верная: ведь если речь идёт о пограничной территории, где живут люди, тяготеющие к России, в интересах Украины было бы предоставлять им преференции, которые повернули бы их в сторону Украины, а не пытаться уничтожить или выгнать в Россию всех несогласных. Если жизнь каждого человека является абсолютной и высшей ценностью, то за что воюют государства? Конечно, в реальности в любом государстве верхушке наплевать на низы, но в Украине это уже не наплевательство, а смертоубийство. Киевские власти по простоте своей выдали общий секрет всех властей – презрение к народу. Это повелось давно, с бешенства новых элит, которые пришли к власти в Европе в результате революций (о чём я тоже писал ранее в статье «Постимперское мышление и постмодерн»), а киевская элита и вовсе карикатурна (один мат и переход на личности в устах главы МИДа Украины чего стоит!). Не имея в сознании своём идей, которые могли бы объединить людей, эта элита пытается добиться единства при помощи запугивании и террора.
На митинге 14 июня присутствовали как левые, так и правые, всяк хотел продвинуть и пропагандировать свои идеи. Про то, что Донбасс мог бы стать территорией, на которой восторжествуют идеалы справедливости, мы уже слыхали. Может быть, имеет смысл применить к нему опыт Боснии, где после прекращения братоубийственной войны был выделен дистрикт Брчко, который имеет особый статус? Дипломатам можно поработать над этим вопросом – и возможно, тогда Донбасс принесёт новые идеи и станет интересным для столичных «интелей».
Андрей Пустогаров недавно писал о том, как мыслители украинской направленности, отталкиваясь от Российской империи, по сути хотят продвинуть имперские идеи, а Юрий Шарапкин – о разрывах логики в сознании киевских властей – отчасти то же самое можно применить и к московским. Связь между русскими и украинцами очень сильна – и родственная, и ментальная, и всякая… По сути, мы имеем дело с двумя самыми большими славянскими народами. Рассорить их – и обе страны потеряют свои силы и могут придти в упадок, а то и вовсе перестать существовать.
Я родился на Донбассе, и мне близко горе его жителей. К этой трагедии не может оставаться безразличным ни один человек, у которого есть сердце. Как было приятно встретить на митинге в защиту людей Донбасса детского писателя Сергея Седова, поэтов Светлану Максимову и Ирину Суглобову – но почему только они из десятков моих друзей, горстка в несколько человек из сотен и тысяч знакомых по одному только Фэйсбуку, пришли на митинг? Каждый погибший на этой гражданской войне человек – наша общая утрата, и если бы простые и сложные люди, русские и украинцы осознали всю глубину ада, в который они погружаются, и потребовали от своих правительств остановить братоубийственную войну, – из этого мог бы выйти толк. Но для подобных действий на площадь должны выходить не тысячи, а миллионы, и не столько в Москве, сколько в Киеве, – о чём мы пока не слыхали…
Читайте далее: http://svpressa.ru/politic/article/90501/



Новая Россия. Новая Украина+4
Юрий Нечипоренко, Русская жизнь, №7 • 09.08.2014
В нападении украинской армии на Славянск был разрушен дом у моей знакомой по Фэйсбуку. Это был семейный детсад, там жило 12 детей. Дети, слава Богу, целы – они спасаются от обстрела в Святогорском монастыре, а вот хозяйка чудом уцелела, она спасалась от обстрела в подвале и дом сгорел на её глазах. Во всём мире такие действия войск называют военными преступлениями – применение армии против мирного населения, однако нынешняя Украина считает себя исключением, ведь речь идёт об украинизации, которая преподносится как задача самосохранения и обновления Украины, а для этого «самосохранения и обновления» можно пойти на любые жертвы – согнать с земли десятки и сотни тысяч людей, сделать их беженцами, живущими на подаяние добрых людей из других стран...

Сколько ещё надо убить людей, чтобы проект единой национал–демократической Украины окончательно разделил людей на Донбассе на первый и второй сорт, на тех, кто считает, что "Украина прежде всего" и тех, кто не желает мириться с новым порядком? Сейчас вопрос поставлен ребром: или–или – речь уже не о симпатиях России и или Евросоюзу, тут просто речь идет о том, что ради своих убеждений надо объединиться с людьми, которые проповедуют единство украинской нации и её исключительность, и стереть с лица земли всех неугодных вам людей. В просторечии такая позиция называется фашизмом.

Я с надеждой следил двадцать лет за украинским государством, был рад ещё одной степени свободы, которую получил славянский народ, радовался всем успехам этой страны и горевал вместе с ней о неудачах. Случился майдан, и когда люди начали бунтовать, я понимал их требования, видел тот ужасающий уровень небрежения властей к своему народу, к своей земле – который выражается в разбитых дорогах, жалком положении простых людей, ужасном расслоении на бедных, обездоленных – и богатых хозяев жизни, которым позволено всё.

Для меня украинский народ не лучше и не хуже русского, он отличается в чем–то значительно, в чем–то незначительно от людей русских, но вот вопросы культуры как раз и делают эти различия по сути неважными. Здесь работает принцип дополнительности, который по своему сформулировал Гоголь, утверждая, что души русского и малороссиянина дополняют друг друга...

С точки зрения культуры, если мы ставим примат личности человеческой, то вопрос о том, с какой стороны пришёл человек к человечности и величию сердца и души, со стороны культуры книжной – через Пушкина и Гоголя, или со стороны обрядовой, через соблюдения того, как принято и как заведено жить среди людей, имея перед глазами примеры достойной жизни своих родных и предков, не так важно. Не так важно, кем он себя считает, русским или украинцем, если он является человеком с сердцем и умом.

Сейчас перед людьми на Донбассе возникло проклятие выбора – нынешние киевские власти ясно дают понять при помощи танков и снарядов, что выживет только тот, кто отряхнёт прах «сепаратизма» со своих ног и подпишет с ними договор о лояльности, присягнет им в той самой форме, которая принята на майдане. Любой здравомыслящий семьянин, чтобы спасти себя, свой дом, семью и детей, скажет перед лицом человека с автоматом по первому требованию "Слава Украине", не вдаваясь в подробности, является ли этот лозунг бандеровским, шевченковским, гоголевским или он идёт из глубины веков, с первых городов на земле и первых битв, с Шумера и Аккада.

Не будете же вы спорить с опасным сумасшедшим, который с лезвием в руке (бейсбольной битой или с автоматом) будет требовать от вас поклониться какому–нибудь его божеству... Но вот тогда вам придется очень хорошо выучить своих детей, чтобы они оказались в Просвещении с веком наравне, чтобы они были на передовом краю науки, литературы и искусства – и чтобы они не купились на сладкие слова об избранности своей нации – а оказались достаточно искушенными в политике и финансах, чтобы взять власть на том пространстве, что зовётся Украиной уже в своём поколении – и дать нам возможность приехать на старости лет в Киев и отпраздновать там День Победы 9 мая!

И, может быть, зайти поглазеть на туристическую достопримечательность города, знаменитый Майдан, где будут показывать всех тех, кто ныне скачет с автоматами по донецким степям…

Это один из вариантов развития событий, есть и более опасные для киевских властей – скажем, военное поражение в Донбассе и суд в Киеве.

В нынешнем своём виде Украину следует признать несостоятельным государством, и дело даже не в экономике, где страна находится на грани банкротства, дело не в состоянии умов и территории, дело в неспособности государства защитить своих граждан. Мне давно говорили добрые люди, что отношения между людьми в Киеве гораздо мягче, чем в Москве, что здесь даже милиционеры полны такта – и дружелюбие разлито в воздухе. Да и сам я чувствовал во время поездок туда эту атмосферу нежности. Но вот произошло что–то страшное, улицы увидели огонь и кровь…

Людей словно подменили – и они сделали гиганский скачок от нежности к жестокости, от дружелюбия к агрессии. Майдан преподал киевскому населению много уроков, которые оно не захотело воспринимать. Урок первый состоит в том, что сколь ни плоха своя власть, унижать и уничтожать её представителей при помощи методов "революционного насилия" очень опасно. Жечь милиционеров и захватывать здания в центре Киева могут только отъявленные радикалы, и поддержка их поведения населением Киева – трагическая ошибка, за которую киевляне теперь расплачиваются отсутствием правопорядка на улицах. Конечно, вина в массовом психозе лежит на средствах массовой же информации, но не только...

В работе "Новая формация": http://ruszhizn.ruspole.info/node/1700 - я писал, что информация бывает массовой, профанической и сакральной, сокровенной. Сокровенной информацией делятся друг с другом близкие люди, и в призыве киевских блогеров и журналистов выйти на Майдан, с чего вся буча и началась, был как раз этот аспект – этот призыв услышали свои, добрые люди, стоящие горой за справедливость. Но вот как раз второй урок Майдана состоит в том, что политически неискушенное население приняло за "своих" людей нацистского толка и в упаковке красивых лозунгов, в прекраснодушном порыве к новым смыслам жизни восприняло нацистскую, старую как мир идеологию избранности.

Эта лестная сказка уже не раз звучала на просторах Европы и Азии, и киевское общество повелось на неё, суспильство (общество) оказалось заражено, как духовной проказой, агрессивной идеологией избранных. Здесь не место рассуждать о том, какой фашизм хорош, какой плох, да из каких глубин веков пришла свастика, достаточно заметить, что это идеология избранных, которая оправдывает убийство.

Потому что убить недочеловека, человека другой расы, нации, веры – незазорно. И вот эта немудрёная похлёбка накормила не только тысячи упёртых голов на Майдане, но и сотни тысяч «мешканцев» Киева.

Кто–то очнулся чуть позже, когда стали жечь здания и людей в центре города, кто–то ещё позже, когда стали везти гробы с восточного фронта... А большая часть мешканцев и сейчас пребывает в счастливом самоопьянении, в пароксизме любви к власти.

Когда началась заваруха на Донбассе, когда люди там стали выступать против киевской власти с оружием в руках, и появились жертвы трагического противостояния, я встретил на антивоенном митинге в Москве врача Алексея Цыкина, который предложил сдавать кровь для Киева: он сказал, что готов провести массовую акцию: "Киев, хочешь крови? Возьми мою!". Я даже не понял вначале, о чём речь. Кажется жутковатым, но по сути это верно: волна ненависти охватила киевские власти, жажда крови звучит в выступлениях не только политиков, но и населения большей части Украины.

Я побывал тогда на трёх акциях в поддержку Донбасса и написал пару статей, где удивился инертности московского люда, который не особо хотел протестовать против очевидных киевских злодеяний... (см, например, здесь: http://www.dikoepole.org/blog_autor.php?a=27&id_blog=42)...

Конечно, столичные люди тороваты, они более устойчивы к обработке средствами массовой информации, больше себе на уме, чем провинциалы. Однако Киев, в отличии от Москвы, пережил в последние годы мощную экспансию со стороны как сельских, так и донецких, днепропетровских – и консенсус клановых интересов был достигнут отнюдь не каких–то идеальных сферах, а в области мещанских ценностей (что отразилось и в соревновании главарей кланов, кто дачу построит краше в соответствии со среднемещанским вкусом обывателя). Этот новый Вавилон заполнялся не только сельскими и прочими милыми провинциалами – здесь же искали свой интерес столичные жители Варшавы, Вашингтона и Брюсселя.

Московские посланцы на их фоне выглядели блекло, уроженцы Одессы и Кишинева, которых Москва посылала для войны на идеологическом фронте, и вовсе все продули лет десять назад... Уровень народных избранников в Раде можно было оценить по репортажам с драками оттуда. Вектор Львов–Луганск расположен под тупым углом к вектору Киев–Москва и противостояние Запад–Восток по энергии и силе действия перемножается на Север–Юг в нынешнем конфликте.

Несколько центров сил, которые эффективно действовали в Киеве, позволили злым языкам назвать его вместо "матери городов русских" старой проституткой. Не будем судить, молодая это столица (23 годика всего) или старая, но ясно, что поведение профурсетки, которое умело продолжали последние годы киевские власти под видом «двувекторности», пришлось заканчивать, уничтожая недовольных граждан. Если Украина хочет жить нормально, пора уже и замуж – погуляла, и хватит. Конечно, Брюссель – хорошая партия, что сказать… Только он же не замуж берёт, а так… Не оказаться бы в борделе.

Если говорить серъёзно, сейчас происходит очень важный процесс, военные действия – лишь малая, хотя и трагическая своей необратимостью и жертвами часть процесса. Идет процесс битвы за умы на Украине и в России. Если бы большая часть думающих соотечественников включилась в этот процесс, не было бы стольких жертв. Речь ведь не идёт о том, чтобы с автоматом ехать защищать новые республики (или нападать на них), а о том, чтобы понять, где истина, где здесь настоящее, жизнеспособное дело.

Две правды, две идеологии превращенные в два солдатских мифа столкнулись на передовой лицом к лицу. Первый миф – о том, что злокозненные москали ненавидят Украину и хотят лишить её независимости, подчинить себе, уничтожить или по крайней мере обобрать молодую страну, сделавшую свой европейский выбор. Второй – о том что австрийский (а позже польский и американский) проект сделал из русских людей нелюдей, фашистов, которые под бандеровскими знаменами хотят уничтожить всех, кто как–то соотносит себя с русским Миром и русским языком, кто любит Россию.

Для того, чтобы взять в руки оружие, надо быть очень мотивированным человеком. Не будем брать в расчет новобранцев, которые не смогли откупиться от армии. Кто же оказывается мотивированными с той и другой стороны? Противники и защитники русского Мира, люди национально и культурно ориентированные, которые готовы сражаться за свои святыни. В этом случае хотелось бы знать, чем сакральное ядро русской культуры, русская идентичность отличается от сакрального ядра украинской культуры, дающей украинскую идентичность.

Где работы в этой области, где работы лингвистов по сравнению картины мира русского языка – и украинского, культурологов по сравнению типологии культур, этнологов по изучению образа жизни и характерным особенностям этих этносов? К сожалению, я таких не знаю. Может быть, острый конфликт приведёт к необходимости подумать вместе и постараться решить многие запущенные вопросы?

 Сейчас парадоксальным образом Украина начинает строить Новую Россию, страхи и ужасы киевской интеллигенции реализуются – образ империи, которым они оправдывали двадцать лет свою неуклюжую украинизацию, начинает обретать очертания, возникает новая держава, которая может постоять за своих соотечественников (см. работу Андрея Пустогарова: http://ruszhizn.ruspole.info/node/5369).

Но также и Россия парадоксально строит Новую Украину. Создается впечатление, что Киевские власти забиваются в поисках смыслов своей жизни куда–то в углы национал–социализма, на деле реализуя задачи компрадорского олигархического режима…Может быть, Новая Украина как раз и начнётся с самоограничения – когда киевские власти откажутся от задач украинизации людей русской культуры огнём и мечом.

В нашем обозрении «Русская жизнь» появился ряд материалов (к примеру, наши беседы с Андреем Пустогаровым (http://ruszhizn.ruspole.info/node/5519),

статьи Евгения Полынкова: http://ruszhizn.ruspole.info/node/5504,

и Сергея Стриженца: http://ruszhizn.ruspole.info/node/5467,

позволяющих разобраться в непростой ситуации. Анализ положения дела дан в работе Юрия Шарапкина (http://svpressa.ru/blogs/article/89975/) и в донецком журнале «Дикое поле» (http://www.dikoepole.org/).

Все эти работы позволяют начать анализ положения дел на Донбассе не с точки зрения военной журналистики, и острой публицистики, а с точки зрения культурологи, истории и права, как и пристало думающим людям. Тогда, может быть, в российском обществе и возникнет понимание положения дел во всём объеме – и найдутся слова, чтобы обе стороны конфликта смогли договорится без путь, бомб и гранат. С этого и начнётся осмысленное строительство Новой Украины – и Новой России.

БЛОГ-КНИГА ОСЬМИНОГ
Луганск и Донбасс спасли Украину от позора сползания в нацизм. К вопросу о дискуссии в гражданской войне
Версия для печати
Август 8th, 2014 АВТОР: Юрий Нечипоренко


Донбасс был когда-то промышленным сердцем России, а теперь оказался ахиллесовой пятой национального проекта Украины. Почему пята — потому как с краю… Донбасс земной, он живёт реальным сектором – промышленность и угледобыча, в отличии от киевских офисно-заоблачных мудрецов. Нынешняя украинская историография основана на народной мифологии, согласно которой были такие чудесные люди, благородные разбойники, которые выше всего на свете чтили свободу. И так было во все века, ещё от протошумеров (вы в курсе, что протошумеры отставили свои письмена в пещерах капища «Каменная могила» под Мелитополем?). Эти благородные разбойники бродили по Европе по крайней мере со времён падения Рима (здесь хочу сослаться на книгу Алексея Виноградова «Русская тайна», где изложена правдоподобная и любопытная версия, что и сам Рюрик был таким разбойником). Напоследок эти рыцари-разбойники приняли вид казаков и были описаны Гоголем в «Тарасе Бульбе», где они уже соединяли военно-кочевой образ жизни с мирно-оседлым и в любой момент были готовы отправиться в поход, затеять кровавую сечу и заняться грабежом и насилием под самым что ни на есть благовидным предлогом защиты святынь.

Последуем же и мы за этой мифологией. Часть разбойников была ассимилирована, оставила военную стезю и обратилась целиком к мирному труду. Другая часть вошла в цивилизованные рамки и превратилась в офицерство, военное сословие, готовое защищать свою родину. Это офицерство было общим для всех частей бывший Российской империи, которая сохраняла 75 лет относительную бодрость под именем СССР.

С развалом великой державы и офицерство разошлось по разным национальным квартирам, будучи подконтрольно мещанско-светским своим властям. Однако же боевой дух оно отчасти сохранило в самом что ни на есть национально-мифологическом ключе. И если для российского офицерства традиция славных побед русского оружия идет от Ильи Муромца, Дмитрия Донского и Александра Невского, то для украинского офицерства русские святые воины годятся уже не все… Здесь уже изначально присутствует идея раскола, так героем является скорее Мазепа, чем Кочубей, а Пётр Первый записан и вовсе в черти. Не совсем понятно, куда отнести Богдана Хмельницкого, зато ясно, что Суворов с Потёмкиным, завоеватели Новороссии — так и вовсе москали, чужие по духу. Можно, конечно, сказать, что завоевание это произошло силами украинских воинов в битвах с турками (о чём говорят нынешние украинские учебники истории). Воины эти были и полководцами, видными военачальниками — но только назывались они тогда уже москалями, и были противны простым селянам, от имени которых говорил Шевченко: «любитесь, чернобровые, да не с москалями…» От их имени говорит и нынешняя киевская пропаганда, которая тем самым отрицает наличие культурного и цивилизующего потенциала империи с её иерархией. На самых разных социальных уровнях находились выходцы из Малоросии, когда завоёвывали для Российской Империи Новороссию. Из малороссов вышло немало военачальников, да и просто высшего имперского начальства — одни братья Разумовские чего стоят! Конечно, их возвышение не всегда было связано с талантами военными или административными, но появившись в топе чиновников высшего ранга волею случая, они доказали, что соответствуют высоте своего положения. А тех, кто оказался не на высоте, история забыла.

Для нынешнего украинского офицерства образцы рыцарства и служению родине надо искать скорее на стороне, так как родина раскололась и многие фигуры русской истории ушли уже в чужой монастырь, «вражеский» иконостас. И здесь поможет своим примером Польша, которая была злейшим врагом для Тараса Бульбы, как раз эта Польша, освободившаяся от подчинения Российской империи меньше ста лет назад, дает образец офицера, который организовал силы сопротивления в своей стране и даже помог ей создать определенную идеологию. Таким офицером был Юзеф Пилсудский. Вот парочка его высказываний, из статьи Сергея Стриженца: «Независимо от того, каким будет её правительство, Россия — это империя. Империализм лежит в основе России… Польша ставит препятствия славянскому империализму, независимо от того, царский он или большевистский».

«Не будем себя обманывать. Даже если настанет мир, мы всегда будем целью возможного нападения со стороны России… Россия обещает, когда ее к этому принуждают, но не держит своих обещаний, как только обретает силу». (см. здесь)

Важно отметить, что в народной мифологии Майдана, как мы её видели в освещении СМИ, не должно быть vip-ов, топов — и вообще власть такая прозрачно-народная (опять отсутствие иерарахии). Такая власть — не только сказочна, сколько иномасштабна. В масштабе села она реальна, примерно до пяти тысяч человек она способна реализоваться, в городе же с миллионным населением эта власть даёт сбои – здесь не все так прозрачно, не все на виду. Такая власть скорее скрывает кукловодов и манипуляторов, она может осуществляться как шоу балаганного типа, политический театр.

Это деревня информационная, здесь живут украинские элитане — правящий политический класс, именно они разыгрывают перед всей нацией политический театр.

В театре этом реализуется инерция мирного образа жизни — и то сказать, военные действия локальны, непосредственно в них участвует не более тысячной части жителей Украины, но касаются они более чем одной десятой, и постепенно число людей, которых они касаются, становится все больше. Сбитый под Донецком самолёт показал по крайней мере двум странам — Голландии и Малайзии, что конфликт на востоке Европы их тоже касается. Если бы жители Голландии вместе с другими европейцами выступали бы за мир, то может быть, конфликт бы удалось притушить в самом начале и не было бы сбитых самолётов…

На «Переменах» я уже опубликовал статью, где рассуждал о возможном будущем проекта «Украина». Мне захотелось вступить в дискуссию с коллегами из Киева по этому поводу. В Фэйсбуке я выставил следующий пост: «Дорогие друзья! Раньше мы беседовали с уроженцем Львова Андреем Пустогаровым об архаике на Украине. После этого я предложил поговорить своему давнему и доброму знакомому из Киева о кризисной ситуации. Он прислал мне вежливый отказ, вот его чеканные слова: «Нет «украинского кризиса» — есть российская агрессия и противостояние РФ — США. Когда (и если) будет приказ российского главнокомандующего его подчинённым уйти с нашей территории — всё тут же прекратится. Это суть вопроса — а всё остальное круги на воде, а точнее на крови. Это понимают не только в Киеве, но и в Вашингтоне». Мне кажется, он не очень «догоняет» ситуацию. Что Вы думаете по этому поводу?»

Было высказано немало любопытных соображений. Самый пространный ответ прислал Александр Запольскис: «О чем тут говорить? По мнению «свидомого» кризиса действительно нет. Все, что не проходит сквозь шаблон восприятия, не существует. В Европе жить лучше, чем в России. С этим согласно даже большинство россиян. Лучше дороги. Лучше дома. Лучше многое другое. Потому, по мнению «свидомого», хотеть жить «как в Европе» — совершенно логично. Так как в первую очередь это желание конкретных простых людей, то все проблемы промышленности это что-то из области жизни на Марсе. Пустая абстракция. Пусть о ней голова болит у олигархов, против которых, кстати, «майдан выступал с самого первого дня». Вот так и сложилось «свидомое» убеждение, что никакой проблемы нет. Есть законное желание украинцев стать «Европой» и есть те, кто этому пытаются помешать. Они, естественно, враги. Враги — не люди. Потому по ним можно применять любое оружие. Вы ведь не считаете душить тараканов газом из баллончика ужасным геноцидом? Ну взгляд «свидомого» «сепараты» являются «колорадами», т.е. такими же тараканами. Так чего тут париться? И, да, «колорадам» помогает Россия, которая раздает деньги и оружие отдельным идиотам из местного населения на Донбассе. Почему идиотам? А как ещё можно назвать людей, которые не хотят жить так же хорошо, как люди живут в Европе? Только идиотами. Впрочем, кто еще может всю жизнь работать не каким-нибудь ведущим креативщиком в уютном чистом офисе, а шахтером в грязных норах шахт?! Всё. Вот картинка и сложилась. Она только снаружи неправильная. Она только снаружи нелогичная, непоследовательная и лицемерная. Изнутри все логично».

Справедливости ради следует заметить, что мой давний приятель из Киева не подпадает под определение «свидомого» — он человек всё же интеллигентный, а «свидомые» — они попроще. Какая-то доля истины в словах моего приятеля всё же есть – Москва поддерживает ополченцев, без этой поддержки сопротивление Донбасса киевской власти были бы скорее всего подавлено. Однако ведь речь не о том, кто участвует в конфликте, а о том, на чьей стороне будущее. Идёт гражданская война, и надо всеми силами постараться её завершить с минимальными потерями. Сопровождение этой войны – информационное, и здесь тоже разыгрываются немалые битвы – битвы смыслов. Здесь для полноты картины хочется привести точку зрения думающего человека из Украины — Денис Селезнёв пишет:

«Украинский национализм — и все те, кто основывал на нем своё политическое и культурное мировоззрение — сегодня опустился на низшие формы мышления и поведения. Никакой дискуссии: «или мы или они». Ни слова правды не может быть у тех, кто ставит под сомнение истинность нашего инстинкта. Сомневаясь в моей правоте, ты сомневаешься в моем праве на жизнь. Любая симпатия к России, означает пожелание гибели украинскому народу. Стоит отметить, что это истерика. И конечно в таком состоянии не может быть уже никакого диалога, так как вести рациональный диалог, которые только и может иметь какие-то последствия, с людьми опустившимися на уровень инстинктов бесполезно» (см. здесь http://ruszhizn.ruspole.info/node/5537).

Мне кажется, дискуссию следует вести – по крайней мере с теми, кто от неё не отказывается. Сейчас происходит трагическое противостояние двух правд – и чем осмысленнее будут аргументы с той и другой стороны, тем больше надежды, что стороны эти смогут понять друг друга и договориться без пуль и ракет. Недавно в сети был опубликовано письмо из Львова — «Пост отчаяния» Анатолия Ткачука (http://ruszhizn.ruspole.info/node/5536). Автор считает Майдан трагической ошибкой. Ведущие интеллектуалы Украины, думающие и чувствующие люди начинают понимать, в какой тупик их завела пропаганда национальной исключительности. Здесь можно упомянуть ряд статей, которые позволяют понять всю глубину проблемы, с которой мы сейчас столкнулись на Украине: Андрей Пустогаров (см. здесь http://www.peremeny.ru/books/osminog/9416), Денис Селезнёв, Андрей Головачёв (см. здесь http://ruszhizn.ruspole.info/node/5534), Сергей Стриженец (http://svpressa.ru/all/article/91721/), Артём Сущевский (http://ruszhizn.ruspole.info/node/5539) и Дмитрий Конаныхин http://ruszhizn.ruspole.info/node/5533 с разных сторон подошли к описанию феномена, который называют в просторечье «зомбированием» общественного сознания. Как «расколдовать» сестру нашу — Украину, которая находится сейчас под чарами злого прелестника, манипулятора общественным сознанием — вот вопрос… Смерти и ранения родных и близких на Восточном фронте отрезвляют, и ширится движение солдатских матерей на Украине, которые выступают против войны. До многих уже доходит простая мысль, которою высказал Андрей Пустогаров: «Луганск и Донбасс спасли Украину от позора сползания в нацизм».

Я постарался сочинить такое письмо, которое могли бы подписать люди с любой стороны фронта гражданской войны на Украине:

«Мы – служащие и предприниматели, студенты и инженеры, врачи и учителя, учёные и преподаватели, художники и музыканты, поэты, писатели и журналисты — чувствуем кровную связь с людьми Луганской и Донецкой областей, с русскими и украинцами, каких бы политических взглядов они ни придерживались; жизнь каждого человека бесценна. Война — это варварское решение политических и экономических проблем. В войне гибнут невинные люди, дети и мирные жители. Сейчас к сотням невинных жертв Донбасса прибавились граждане Нидерландов, Малайзии, Австралии…Требуем остановить военные действия и сесть за стол переговоров!»

Это письмо уже перевели на украинский, английский, немецкий, французский и голландский языки, его подписали более сотни человек в сети Фэйсбук.

Буду рад, если читатели журнала «Перемены» поддержат это письмо.



Петиция в защиту мира

Поэты, писатели и журналисты требуют прекратить боевые действия в Новороссии
Клубок экономических и политических проблем, который привёл к использованию средств массового поражения в Донбассе и тысячам жертв среди мирных людей, предстоит долго распутывать дипломатам. Сейчас там идут ожесточённые бои. В самом густонаселённом районе Восточной Европы киевские военные и донецкие ополченцы, добровольцы и наёмники из многих стран сцепились в смертельной схватке, в ход пошли системы залпового огня, «Грады» и «Ураганы». Такое могло привидеться только в дурном сне. Неровен час, «сон» этот перебросится на соседние области, начнут гибнуть люди в харьковской, запорожской, днепропетровской и киевской областях. Есть те, кто смотрит на это со злорадством: на что способна ещё «славянская утварь», как на то, чтобы бомбить города и убивать детей? Сколько ненависти надо иметь в своей душе к «донецким», чтобы поддерживать массовое уничтожение людей… Война эта полна как эпизодов героизма, так и постыдных действий, но всё же в целом применение систем залпового огня в городах – позор не только всем нам, позор славянским народам, это позор всей Европе, которая демонстрирует неспособность к пониманию происходящего, неспособность остановить конфликт. Война сейчас - это варварское решение политических и экономических проблем. В войне гибнут невинные люди, дети и мирные жители. Недавно тысячам невинных жертв Донбасса прибавились граждане Нидерландов, Малайзии, Австралии...
Важно понять, какую пропасть отделяют все наши высказывания, воззрения, политические и иные предпочтения от реальных страданий и смертей людей. Люди пытаются перескочить через эту пропасть при помощи каких-то рассуждений. В ход идут представления о целостности страны, защиты от фашизма и прочие идеологические построения. Однако ещё Достоевский сказал, что все наши стремления изменить мир к лучшему не стоят слезы ребёнка. Преувеличивал, конечно, – но мысль ясна, ценой страданий детей нельзя никого вести в социальный рай. Сейчас счёт погибших детей идёт уже на десятки, не так давно разбомбили детский сад в Макеевке… Такие действия иначе как военные преступления квалифицировать нельзя. И этот позор ложится на военных Украины… Важно понять, что почти все сражающиеся там – люди одной культуры, вплоть до десантников, которые есть с той и другой стороны. И это русская культура, потому что никакой особой украинской культуры государство Украина за свою небольшую историю не создало. Это немудрено: культура создаётся столетиями, и культура России и Украины – общая, она включает элементы самых разных этнических образований, но общая она по центральной ценности культуры – образу жизни.
Так же много и тяжело работал украинский селянин, как русский крестьянин, так же молился он в христианских храмах по праздниками и столетиями соседствовал и уживался с польским, белорусским, еврейским и прочими народами. Если вы мне скажете, что украинская культуры в песнях и «вышиванках», то это просто смешно: народные одежды и песни в разных областях России вбирают в себя и украинский элемент наряду с казачьим, уральским и поморским. Русская культура более обширна, она включает в себя и Сковороду, и Гоголя, и Шевченко (который много писал по-русски). В то время как искусственно конструируемая современная украинская культура выбрасывает не только те достижения мировой культуры, которые были явлены через русских писателей и мыслителей (Пушкина, Толстого и Достоевского), она удаляет из программы неугодные произведения Гоголя… Украинская идентичность конструируется на основании делеций, то есть изъятий из общей нашей культуры, как она существовала последние века, целой плеяды всемирно известных имён. Пушкин, который провёл на Украине в Южной ссылке пару лет – иностранец, его наследие можно и не знать современному школьнику. Какого богатства умственного и поэтического лишается народ Украины, как обокрали – ободрали, как липку, не только экономически, но и духовно за эти годы…
Однако же с танками и «Градами» русскую культуру на землю Украины лучше не возвращать: надо дать возможность лучшим представителям Киева и Одессы, Харькова и Львова понять, как их страну используют в чужом геополитическом конфликте, надо помочь развеять тот морок, который сейчас сгустился над Украиной. Для этого в первую очередь надо поставить самую простую, конкретную цель – добиться мира в Донбассе. Этому способствует петиция, которую мы с друзьями из Фэйсбука инициировали и перевели на пару десятков языков. Вначале было опубликовано письмо в защиту мира в «Свободной прессе», сейчас это уже петиция на сайте avaaz.org. Её поддержали более 500 человек, но для того, чтобы она возымела действие, необходимы сотни тысяч подписей. Вот её содержание на трёх языках:
Мы – поэты, писатели и журналисты, инженеры и студенты, врачи и учителя, учёные и преподаватели, художники и музыканты, - чувствуем кровную связь с людьми Луганской и Донецкой областей, России и Украины, нам дорог каждый человек, каких бы политических взглядов он ни придерживался. Война - это варварское решение политических и экономических проблем. В войне гибнут невинные люди, дети и мирные жители. Сейчас к сотням невинных жертв Донбасса прибавились граждане Нидерландов, Малайзии, Австралии. Требуем остановить военные действия и сесть за стол переговоров!
Wir — Dichter, Schriftsteller, Journalisten, Ingeneure und Studenten, Unternehmer und Angestellten, Ärzte und Lehrer, Wissenschaftler und Dozenten, Künstler und Musiker, — fühlen unsere engste Verwandschaft mit den Menschen von Lugansk und Donezk Gebieten, Russland und der Ukraine. Uns ist jeder Mensch wertvoll, von seinen politischen Überzeugungen unabhängig. Der Krieg ist immer eine barbarische Lösung wirtschaflichen und politischen Problemen. Im Krieg kommen unschuldige Menschen ums Leben. Nun kamen noch hinzu die unschuldige ausländische Staatsangehörige, von Malaysia, Niederlände, Australien. Wir fordern an, die Kriegsaktivitäten zu stoppen und auf Verhandlungen zu setzen.
All of us, writers and journalists, students and engineers, businessmen, entrepreneurs and civil servants, doctors and teachers, researchers and lecturers, painters and musicians, poets, feel our close relation to the people of the Luhansk and Donetsk regions, Russians and Ukrainians, regardless of their political views. Everyone’s life is priceless, and war is a barbaric and archaic attempt to solve some political and economic problems. Lots of innocent people, including children and civilians, are losing their lives in this war every day. We mourn the citizens of the Netherlands, Malaysia, Australia and other countries who have added to hundreds (and, possibly, thousands) of innocent victims of Donbass... We demand immediate cessation of hostilities. We demand that all those who are responsible for military actions of Ukrainian Army and pro-Russian rebels should immediately stop these actions and proceed with peaceful negotiations.
Читайте далее: http://svpressa.ru/blogs/article/96229/





Табу архаики vs «москалики»

Поэзия Тараса Шевченко позволяет понять истоки многих украинских фобий
«Кобзарь» открывается «Причинной». Речь идёт о девушке, которая ожидает возлюбленного и обращается за помощью к ворожее. Та завораживает, заговаривает её так, что девушка повреждается рассудком и становится невменяемой. Для такого случая, когда душевное расстройство обусловлено колдовством, на украинском языке есть специальное слово: «причинной» называется женщина, воля и поведение которой находятся под влиянием посторонней силы (например, под гипнозом). Сам факт наличия в языке такого слова о многом говорит – в русском языке данный концепт одним словом не назван, приходится использовать несколько слов. Тут ни помешанная, ни блаженная, ни заколдованная, ни подходят, ближе всего по смыслу «порченная» и недавно появившееся слово «зомбированная». Симптоматично, что первое слово в Кобзаре по смыслу связано с порчей и зомбированием. Заметим, что зомбирование – необходимый этап для процедуры жертвоприношения. История «Причинной» завершается двойной смертью: не дождавшись юноши, девушка гибнет, а юноша кончает самоубийством, обнаружив на берегу мёртвую возлюбленную.
Мы не знаем, какие цели преследовала ворожея, в чём смысл данного двойного жертвоприношения. Существуют отголоски преданий о том, что прекрасных юношей и девушек приносили в жертву богам, причём жертвоприношения были добровольными и сопровождались путешествиями молодых людей (они проходили таким образом посвящение). Любопытно, что сам Шевченко к священнослужителями относился настороженно: «пришли попы с хоругвями» - эта строчка говорит о попах как о ком-то чужом, постороннем. А что у него видится как своё? Две могилы в жите, деревья над могилами, кукушка и соловей, что прилетели на «ялину и калину» и русалки, что выходят по ночам «с Днепра греться».
За «Причинной» в «Кобзаре» следуют стихи, называемые «Думки». Думки – это мысли, и эти мысли полны плача, они неразрывно связаны с чувством тоски и печали, сетованием на свою судьбу (долю). Не дал Бог доли: дал красоту, но не дал удачи, богатства и счастья – излюбленная мысль Шевченко. Мотивы здесь, причины для тоски могут различаться: расставание с Родиной, с любимыми, странствие, смена «своего» на «чужое» в поисках счастья… Но одинаков конец: неудача, разочарование, смерть. Плач казака подхватывает девушка, потом жалуется на жизнь, стонет сирота, потом брошенная молодица. Этот бесконечный плач имеет в литературе давнюю традицию, которая тянется, по меньшей мере, с вавилонского обвинения Бога – теодицеи. Шевченко свидетельствует: нет в жизни счастья, нет доли. Красота не помогает, а только усугубляет страдания, накаляет страсти, служит поводом для несчастий. Полюбили тебя за красоту и бросили, наигравшись… Боги ли, богатые и властные люди – все ведут себя предательски в этом безблагодатном мире.
22 апреля 1838 года Шевченко стал свободным человеком – и в знак благодарности посвятил Жуковскому поэму «Катерина». Поэма начинается так:
Кохайтеся, чорнобривi,
Та не з москалями,
Бо москалi – чужi люде,
Роблять лихо з вами.
«Москали» - главным образом служивые, русские люди, попадающие на Украину не по своей воле – по командам из Москвы (москалем становится и селянин, служащий в царской армии). Деление на «своих и чужих» - одна из главных тем Шевченко. Чужими могут быть не только москали: во-первых, все незнакомые; во-вторых, знакомые, но не родные (односельчане); и, в-третьих, те родные, которые отталкивают вместо того, чтобы помочь. Этот третий тип «чужих» - самый опасный: мать с отцом выгоняют юную дочь из хаты, их жестокость обусловлена жёсткостью патриархальной морали. Не только сама молодица, потерявшая целомудрие, но и вся её семья становятся изгоями. Односельчане, следующие традиционной морали, превращаются в лютых врагов, и молодую женщину ожидает страшное возмездие. Нет речи о христианском прощении и милости, о любви к ближним своим – в мире Шевченко торжествует жестокость и языческий закон мести.
Контакт с «чужим» (москалём) ведёт к отчуждению односельчан и родных: после рождения ребёнка, который становится живым свидетельством греха, чужим становится весь мир. Надежды на помощь прежде милого москаля оказываются напрасными. Главная героиня поэмы оказывается преданной дважды, она теряет опору, «зависает» между двумя мирами: селянами и москалями – и кончает жизнь самоубийством, бросая ребёнка на дороге.
Мы имеем дело с запретом, табу, типичным для первобытного коллектива. Шевченко взялся за задачу художественно доказать необходимость этого табу на новом этапе развития общества – в середине ХIХ века. Его консерватизм имеет основания не столько политические или идейные, сколько мировоззренческие, они основаны на глубокой архаике.
Шевченко ведёт свою родословную из традиционного общества, которое оказывается в ХIХ веке настолько несовременным, что вызывает слом сознания, неадекватность реакций. Отсюда его чистосердечное непонимание ситуации, святая невинность: он посвящает русскому аристократу поэму, в которой можно увидеть антирусскую направленность. А можно и не увидеть, если представить, что Шевченко писал из такой глубины веков, думал в таких понятиях, в которых проблема «русский – украинец» не ставится: есть проблема «свой – чужой», «воля – неволя»…
Поэма «Слепая» написана Шевченко на русском языке – словно специально с той целью, чтобы показать русским их роль в судьбе Украины. Здесь опять действует главный отрицательный герой поэта – злой москаль. Но «степень» его зла доведена до демонического, инфернального предела – если в поэме «Катерина» москаль «згвалтував» (обесчестил) девушку и затем исчез из её жизни, то здесь он возвращается вновь через шестнадцать лет – чтобы так же точно поступить с дочерью. Тот факт, что девушка является и его дочерью, не останавливает «клятого москаля» - перед нами уже не просто гусар-гуляка, а извращенец, изувер.
Что касается подобных извращений, их немало в Библии, где цари живут со своими дочерьми. Есть свидетельства о том, что в иных древних культурах, среди элиты – царей-жрецов, такая практика была скорее нормой, чем исключением. В поэме «Слепая» мы имеем дело с чем-то похожим: москаль, «дидыч» является хозяином поместья. В народе, в русле христианства связь между отцом и дочерью является не просто постыдной – но и преступной, кощунственной: существует табу, запрет на сексуальные отношения среди близкой родни. Мать и сын, отец и дочь связаны любовью иного рода и перевод их отношений с плоскость секса – святотатство. Заметим, что именно такие извращения сейчас бурно обсуждаются на Западе (есть особый термин abuse таких отношений). Москали у Шевченко овладевают дивчинами не путём насилия, а по согласию, через соблазн. И москаль-военный в «Катерина» и москаль-помещик в «Слепой» берут дивчин ласками, по любви. Катерина мечтала о том, чтобы стать панной, поехать в Москальщину, красиво приодеться. Героиня поэмы «Слепая», до поры своих несчастий была обласкана молодым помещиком и одета им в дорогие одежды. Пытается соблазнить дидыч и свою дочь – но это ему не удаётся, дочь убивает отца и поджигает поместье.
Соблазнение не удаётся: сердце девушки принадлежит молодому казаку, гайдамаку, атаману бунтовщиков. В конце поэмы дочь слепой оказывается явно не в себе: она танцует, поёт в пламени пожара и в довершении всего бросается в огонь. Отношения отца и дочери непросты: здесь происходит двойное жертвоприношение. Такими жертвоприношениями полна поэзия Шевченко. Обычно в жертву приносится любовная пара, здесь же речь идёт о паре отец – дочь и можно предположить мотив любви-ненависти.
Если рассматривать написанную по-русски поэму Шевченко как модель отношения Московии (русской власти) с Украиной, то и Россию, и Украину не ждёт ничего хорошего. По Шевченко, отношения развиваются так: власть в лице дидыча овладевает Украиной (сельской красавицей) путём соблазна – и бросает на произвол судьбы. Когда вырастает дочь – совместное дитя дидыча и селянки (русской власти и украинского общества), русская власть вновь является и предъявляет претензии, пытаясь овладеть своей дочерью. Ситуация парадоксальна: русский пан отказывается от естественной, родственной связи со своей дочерью и пытается соблазнить её. Эдакий вечный искуситель, Змей Горнынович и Кащей Бессмертный в одном лице.
Вот вам и отношения России с Украиной. Налицо единство генетическое, которое обеспечивается соединением оплодотворяющего русского духа с живородящей украинской почвой. Но дух русский по Шевченко не имеет памяти и не почитает родства. Он готов овладевать Украиной вновь и вновь, соблазняя её, подчиняя себе и вновь бросая. Русский не признаёт родства, не признаёт ответственности за Украину как за дитя своё. Но хочет овладеть ею, соблазнившись её красотой и соблазняя своим статусом и богатством.
Никакого выхода из этого круга Шевченко не показывает, не видит, и даже намёка не даёт. Он придаёт своей поэме звучность пушкинского стиха, стилизуя её, сверяя по высшему русскому литературному стилю – тут уже есть и Жуковский, и Гоголь. Любовь-ненависть, родовая травма, убийство детей как крайняя степень драмы отцов и детей – фирменный стиль Гоголя. Как не крути, Киевская Русь – общее достояние России и Украины. Шевченко предлагает свою историю родства, в которой Украина является субъектом страдательным: она осиротела (лишилась отца – Киева), потом подверглась русскому соблазну, который явился уже как дух чужеродный, со стороны породнилась с ним – и ослепла, будучи наказана свыше за такой грех. Родство с москалями порождает у украинцев пустые надежды, самими же москалями оно не ценится, ничего для них не значит. Неутомимый русский дух вновь соблазняет дочерей Украины и уничтожает её сыновей, не считая их своими родными, а считая подданными.
Эти концепты Шевченко не только впаял в национальное сознание украинцев, в поэме, написанной по-русски, он дал возможность русским возможность посмотреть на себя со стороны. Обманщики, соблазнители, хищники – вот кем оказываются москали! Правда, дело не столько в русскости, сколько в общей лжи городской культуры, в противостоянии её культуре сельской, которая так доверчиво стремится к городу, открывается ему, любит его. Дело в разнице господ и простых крестьян, в крепостничестве. Все эти разницы, все противостояния пытается преодолеть любовь – и не может. Культура, как её видит Шевченко, глубоко архаична. Это по сути дохристианская, языческая культура. Если слепая мать пытается найти себя в христианстве, то дочь на призыв матери «Перекрестись» отвечает:
Я крестилась,
Я горько плакала, молилась,
Но Бог отверг мои кресты,
Мои сердечные молитвы.
Да, он отверг. А помнишь ты?
Нет, ты не помнишь, ты забыла.
А я так помню: ты учила
Меня, малютку, кровь сосать
Да О т ч е н а ш ещё читать.
Поэма пронизана фольклорными мотивами: москаль держит Оксану в неволе, как змий – похититель и соблазнитель девушек. Он утащил девушку в своё гнездо – поместье и после неоднократных попыток соблазнить её и взять добром, в конце концов, насилует. За что и гибнет.
Всмотримся в мифологический корень свидетельства Шевченко: «нема доли», отнесёмся к нему внимательно. Доля – это судьба, доля даруется людям языческими богами. Счастье – это часть той благодати, которая проливается богами на людей свыше, из «небесной бадьи». Речь идёт ни много ни мало – о картине мира. Люди, жившие в приднепровских степях две-три тысячи лет назад, представляли, что в мире существует круговорот благодати. Боги даруют каждому человеку свою долю благодати, но чтобы поток благодати на земле был неиссякаем, на земле надо её собирать и поднимать к богам в небесной бадье. Это функция жрецов, именно они своими действиями способствуют заполнению бадьи, своими молитвами поднимают её к небесам.
Не старается ли Шевченко инстинктивно возобновить те процедуры принесения в жертву людей, которые нам известны по реконструкциям древних обрядов? (Описаны они в книгах киевского археолога Юрия Шилова). Жертвы, принесённые даже на бумаге, могут возыметь действие – и боги будут удовлетворены, небесная бадья наполнится благодатью, поднимется к ним – и прольётся сверху на людей.
Шевченко требует принести в жертву врагов не на бумаге, а в действительности – он пишет в своём программном стихотворении «Заповит»: «вставайте, порвите кандалы и окропите волю злой вражеской кровью». В «Заповите» Шевченко утверждает, что для него нет Бога, пока Днепр не понесёт вражескую кровь в море. Странное для христианина утверждение. Зато с точки зрения язычника всё логично: бог не действует, пока ему не принесены жертвы. Есть тот бог, который даёт благодать (долю, счастье, удачу, судьбу). Тот бог, который её не даёт – не существует. Чистый прагматизм, народная мудрость. Бог должен работать неукоснительно, как солнце, плодоносить, как пашня, в которую бросают по весне семена. Конечно, можно представить, что всё это Шевченко заявил «ради красного словца» - однако вполне серьёзно это стихотворение учат наизусть дети в каждой украинской школе. И на совести учителей лежит интерпретация - кто же тот враг, чьей кровью надо «окропить волю».
Во времена советской власти за Шевченко закрепили ярлык певца классовой борьбы. Ныне за ним хотят закрепить ярлык певца национально-освободительной борьбы. Вернее было бы сказать, что Шевченко выступает вообще против цивилизации, государства, города, - против безблагодатного мира Нового Времени.
К концу творчества у Шевченко появляется мотив «дрибных» - мелких душ, эти мелкие душонки и позволяют властвовать над ними царям… Что же касается «высоких могил», то поэт в последнем стихотворении «Кобзаря» вновь возвращается к ним и называет их «могилы-горы». Здесь он приближается к пониманию разницы между великими, великодушными личностями и низкими, малодушными людишками: мелкими зовутся души, когда их измеряют мерой нравственных чувств. В этих могилах-горах покоятся древние жрецы и скифские цари, о чём мы точно знаем сегодня.
Сам Шевченко завещал себя похоронить вне кладбищенской ограды, на горе под Каневом. Хотя это завещание рассматривалось священниками как нарушение христианской традиции, оно было выполнено. Отпевание произошло в Киеве, при огромном стечении народа. Ни церковные, ни светские власти не решились нарушить волю покойного, чтобы не всколыхнуть массы поклонников поэта, не дать повода для бунта, к которому он призывал в стихотворении «Заповит».
По воспоминаниям современников, в бытность свою в Киеве, ещё до ссылки, Шевченко забавлялся тем, что ходил по трактирам и показывал некий «фокус». Он клал на стол одно зерно и говорил: «это царь». Клал вокруг десяток зёрен: «это знать». А потом сыпал сверху горсть зерна: «а это – мы». Что хотел сказать поэт? Что цари и знать такие же люди – смертные, как и простой люд? Считалось, что власть царя не только опирается на силы и привлекает ресурсы исключительных по своему значению людей – знати, но и освящена свыше. Царская власть считается сакральной, она даётся от Бога. Именно с этим концептом вступил в борьбу Шевченко – на трактирном столе нет ниточек, которые держали бы зёрна сверху, на плоскости нет иерархии.
В наибольшей степени феномен Шевченко представляется полезным для анализа мировоззрения той фигуры, которая зовётся лапидарно «мужиком» (или политкорректно «сельским жителем»). Никто, как Шевченко, не выразил в своём творчестве его души. Дело в том, что все великие писатели и поэты России ХIХ века происходили из дворян. Литература была занятием аристократов. Лишь в ХХ веке появились фигуры Есенина и Платонова, которые могут быть отнесены к выходцам из народа. Фигура Шевченко является ключевой для анализа первопричин многих исторических событий.
Читайте далее: http://svpressa.ru/blogs/article/95599/