Русская зима
Морозная зима. Скрипучие шаги.
Страна беззвучных междометий.
Страна пространств, растянутых в столетья.
Как жалки все её враги!
Снега. Всё утопает в них.
Зима московская, ты – зодчий хронологий.
Неспешно строятся остроги.
Бредёт бродяга лих.
Пустынная земля. Равнина. «Всё равно.
Семь бед – один ответ», - российское присловье.
Барокко завивалось кровью.
Декабрьской ночью в Петербурге страшно и темно.
Где стык опричнины и пушкинского света?
Толпа и бестолочь, и немочь.
Культуры слиток золотой, окурка мелочь.
Урок Царьграда, преподавший скифам бету.
Какая нация живёт на Севере, над миром?
Хранители Земли, губители себя.
За ус зловредного кота судьбы всё время теребя,
На шкуре собственной сечём письмо истории – навечно, не пунктиром.
«Да, ничего!», - железный канцлер ведал русское словечко.
Уж тысячу годов мы ездим всё на нём.
«Войну и мир» взрастил Отчизны чернозём.
Холодная зима. Но душу греет печка.
2009
Русский язык
Как наш язык волшебный описать?
Подобье чуду бесподобному создать
И несравненному сравненье подыскать?
Хвалу воздать,
Соблазну путь не дать,
Бесовского кумира прочь изгнать?
Как восхищенье, обожанье передать
Пред словом, что огнём горящим стало,
Но не сгорающим,
Как то огню пристало,
А расцветающим
Побегом ввысь растущим,
Замысловатым суффиксом цветущим
Вечно сущим,
Истоками глагольными живущим,
Приставками обросшим до корней?
Здесь синтаксис из хаоса не вылез,
Все переводчики с занозой этой бились;
Он - баламут, задира, дуралей.
А пламени язык ласкает браво
И нежно, и так цепко и упрямо
Ступню Державина и Пушкина икру.
Лишь Грибоедов начал судить здраво –
Комедия написана иль драма,
И горе от ума иль по уму.
Вдруг афоризм сказался ненароком.
Родился стих у Тютчева до срока –
Терминология пока не создана.
А что мы можем ожидать от Блока?
Не будь к нам, пунктуация, жестока.
Грамматики напряжена струна.
Союзов и предлогов мельтешенье,
Склонений головокруженье,
Спряжение подвержено сомненью,
Правописанья шалый сатана.
Ласкательным частичкам власть дана.
Козьма Прутков вносил свой вклад посильный.
«Пнина» создатель чрезмерно стильный.
И розановской россыпью обильной
Шкатулка Тредьяковского полна.
Прощай, язык!
Прости, что так сумбурно!
Быть может, это и недурно.
Не погребальная ведь урна –
Живой огонь пылает и горит.
Прощай, язык!
Твоя душа не спит!
Прощай, язык!
Прости, заметь, ответствуй!
Оплошность не прими в зачёт.
Слугу смиренного приветствуй –
Ведь, право, короток полёт.
2009
Таинственность России
О, как прекрасно русским человеком быть,
На русском языке чудесном говорить,
Историей невиданной владеть,
Медведя символом страны иметь.
Тяжка, трудна тысячелетняя страда,
В иконостасе изб отражена слюда.
И преподобный Сергий строил дом,
В котором мы с Отечеством живём.
Разнообразьем бесподобным мощных сил
Природу и народ России одарил
Создатель Бог, искоренитель зла…
Нам прилежания судьба недодала.
Свет музыки и слова, красок, цвет полей –
Нет света, цвета, звука, радости ясней,
Чем у России в бархатной душе,
С заботою о старце, малыше.
Да, Тютчев прав, – Россию не поймёт никто.
Лишь тот, в чьём сердце приоткроется окно
Причастности, сочувствия, мечты,
Проникнет в тайну русской красоты.
А кто же знает, в чём таинственность и блеск?
Мурлычет соболиный русской речи плеск.
История России вяжет вязь…
Рассудка с чувством не распутать связь.
2009
«Василий Тёркин» Твардовского
Солдат заговорил в его стихах,
И балагурство пушки побеждало.
Ведь только так, превозмогая страх,
Отчизна май Победы приближала.
Добро и доблесть, мужество и честь
В коротких строчках, шутках, прибаутках.
Народ бессмертен, будет он и есть!
Не кончится солдатская закрутка.
Союз времён, пространства и судьбы:
С винтовкой Мосина спасал Европу
Солдат, что плоть от плоти голытьбы –
Но дал под зад тевтонцу-остолопу.
Родной Гомер неслыханной войны –
Не пёрышком гусиным, но рубилом
Геройства, подвигов, терпения черты
На круглый лик планеты поместил он.
И вот гляди, потомок россиян!
Эпический поэт тебе посланье
Отправил из годов боёв и ран
На благодарность и воспоминанье!
Непостижимый, непокорный люд,
Василий Тёркин, табачок, махорка…
И матерком свой отсыревший трут
Солдат ласкает – будет фрицу порка!
Дыхание свободное Земли
Запечатлел поэт народной складки.
Бесстрашия и славы корабли
Навечно вплыли в русские тетрадки.
2010
Высоцкий
Писать о Высоцком – писать о России.
Высоцкого музы – лошадки лихие.
Коняшки, лошадки, но не пристяжные,
А конь коренной,
Коренник своенравный,
Пыхтящий, шальной,
Шелопутный, забавный.
Какая дорога – колдобины трассы.
Но конь не успеет ещё испугаться,
Заржёт и замрёт
И потянет ноздрями –
Пропала подкова в зачуханной яме.
Коняга, коняга,
Затравлена волком,
Его пожалела опущенной холкой –
А он тебе в шею и в сердце вцепился,
И к брюху прибился
И кровью залился.
Коняга задохлась,
Себя измотала –
Ведь всю ты Россию с собой истаскала
И хрипом своим с неё кожу сдирала.
Но всех пощадить – не хватило запала.
Пропала лошадка, лошадка упала.
И там, где с разорванной грудью ты встанешь,
Лошадка, вовек ты уже не устанешь.
2010
Непонимание России
Агрессивность, деспотизм и дикость –
Три характеристики Руси.
Их нам западная лихость-милость
Вешает как клейма – на, носи!
Можно и нести. Кому же хуже
От незнанья – роковой беды?
Не тому ль, кто самохвален дюже,
Чем предмету этой слепоты?
Грустно и смешно, печально, странно,
Ни понять, ни объяснить нельзя, –
Пелена невежества туманом
Нависает, дом Христа деля.
Самоослепление гордыни
Подвело наш старый континент –
Он величье доживает ныне,
Взятый вседозволенностью в плен.
Леность, снисходительность и трусость,
Потребительство и конформизм –
Европейцу среднему как бусы
Дикарю, бесовский магнетизм.
Жертвой пасть довольства и обжорства –
Мира – Рима! – грустная судьба.
Страна холода и «неудобства»
Потому Европе так чужда.
Вроде бы «своё» - но непонятно!
Та же внешность, христиане суть.
Только почему всё так занятно,
И откуда – самобытный путь?
Так близка, но так страшна, огромна
Русская равнина без краёв.
Будь она поменьше, тихой, скромной, –
Заслужила бы «друзей» любовь.
Но судьба такая у России –
Подле европейских стен стоять
Непонятной, непреложной силой,
Сердцем мира, что умом не взять.
2009
«Дом Христа» - Европа, христианская церковь.
Памяти майора Солнечникова
Знал комбат, что солдатское дело сурово,
Был в ответе за всех.
Знал комбат о невидимых глазу оковах,
Солнцем так и сгорел -
В свой короткий блистательный век.
Не железо — оковы, а честность и храбрость,
Состраданье и честь.
Солнце дарит, горя, свет и радость.
И, сгорев, даровал офицер
Людям жизни блаженную весть.
Никогда состраданье и долг не иссякнут -
Не убьёт их снаряд.
Верность слову, присяге и стягу -
Эта верность твоя пусть в веках не прейдёт,
Имени Солнца солдат.
Апрель 2012 года.
Стихотворение посвящено майору Российской Армии Сергею Александровичу Солнечникову, 28 марта 2012 года закрывшему своим телом неразорвавшуюся боевую гранату, что спасло жизни солдатам его батальона. С.А. Солнечников погиб, посмертно ему было присвоено звание Героя России.
Патриотизм
Патриотизм. Сколько раз это слово
Всуе истреплено на языке.
Было повторено снова и снова,
Дыркой протёртое в половике.
Как же звучит эта, скрытая глазу,
Патриотическая струна?
Как своим пением звонким заразу
Зла нигилизма сдунет она?
Жаром таинственным, в сердце пылавшем,
Гений романа дар сей назвал,
Мощь безграничную Родине давший,
Вечный исток, что Россию питал.
Тёплая кровь заструится по жилам,
Только лишь вспомним: Бородино.
Болью, стыдом отзовётся Цусима:
Душу-корабль опустит на дно.
Чувства живые, «мурашки» по телу:
Это – «латентный патриотизм».
Дело Отчизны считать своим делом –
Обыкновенный , но верный трюизм.
Патриотизм начинается дома –
Чистые улицы в городах.
Прежде, чем строить гордыни хоромы,
Выметим мусор – в домах и умах.
Каждый свободен в своих предпочтеньях:
К патриотизму не принудить.
Шрамы России, невзгоды, раненья
Долг патриота не множить – целить!
2009
1) «Скрытая теплота патриотизма», «латентный патриотизм» - выражения из романа Л.Н. Толстого «Война и мир»;
2) Цусима – Цусимское морское сражение России и Японии 1905 года, в котором русский флот потерпел поражение;
3) Трюизм – общеизвестное утверждение.
Преподобный Никита Столпник
Вот жизнь была весёлая, богатая, удалая,
Довольство было в доме том и шумный пир друзей…
Пророчество библейское, как зёрнышко, упало там
На душу пересохшую, зерно благих корней.
Жил мытарь, сборщик податей, грехом одетый денежным,
Слуга любимый княжеский, корыстолюбец был.
Но случаем в Храм Божий он к вечерне и ко всенощной
Зашёл, забрёл, прислушался, – и свет его пронзил.
Исайи глас молитвенный и совесть пробуждающий
Вдруг сдвинул что-то тяжкое в недвижимой душе, –
Но ползающей, видимо, пока что – не летающей…
Наутро кровь варилася в обыденной лапше.
То сердце кровоточило Никиты бессердечного,
Заколотило, вздрогнуло, – есть сердце у него!
Преображенье встретило судьбинушку беспечную,
И для души заржавленной настало Рождество.
Спас принял переславского Никиту преподобного
В объятья Свои чуткие, ладонями покрыл.
Телесными темницами, для плоти неудобными,
Никита Бога истины и состраданья чтил.
И так угоден Богу стал целитель, столпник истовый,
Что мученика золото Бог в тяжкий вплёл венец
Чудесной жизни мытаря, раскаяньем омытого,
Святою кровью смывшего грехи с иных сердец.
Обитель переславская хранит свои сокровища –
Не мишура блестящая, не жемчуг-изумруд…
Монаха и подвижника, кто победил чудовище,
Здесь мощи Землю Русскую и веру берегут.
2009
Преподобный Никита Столпник жил, согласно преданию, в XII веке в Переславле (Ростово-Суздальская земля). Был сборщиком податей (мытарь). Раскаялся в своей корыстной и распутной жизни, услышав в церкви слова пророка Исайи (Ис., 1, 16:17), а на следующий день обнаружив в обеденном котле кровь. Постригся в Переславском Никитском монастыре, где носил железные вериги и каменную шапку и жил на столпе. Прославился исцелениями. Злодейски убит. Мощи прп. Никиты Столпника находятся в Переславском Никитском монастыре.
Морозная зима. Скрипучие шаги.
Страна беззвучных междометий.
Страна пространств, растянутых в столетья.
Как жалки все её враги!
Снега. Всё утопает в них.
Зима московская, ты – зодчий хронологий.
Неспешно строятся остроги.
Бредёт бродяга лих.
Пустынная земля. Равнина. «Всё равно.
Семь бед – один ответ», - российское присловье.
Барокко завивалось кровью.
Декабрьской ночью в Петербурге страшно и темно.
Где стык опричнины и пушкинского света?
Толпа и бестолочь, и немочь.
Культуры слиток золотой, окурка мелочь.
Урок Царьграда, преподавший скифам бету.
Какая нация живёт на Севере, над миром?
Хранители Земли, губители себя.
За ус зловредного кота судьбы всё время теребя,
На шкуре собственной сечём письмо истории – навечно, не пунктиром.
«Да, ничего!», - железный канцлер ведал русское словечко.
Уж тысячу годов мы ездим всё на нём.
«Войну и мир» взрастил Отчизны чернозём.
Холодная зима. Но душу греет печка.
2009
Русский язык
Как наш язык волшебный описать?
Подобье чуду бесподобному создать
И несравненному сравненье подыскать?
Хвалу воздать,
Соблазну путь не дать,
Бесовского кумира прочь изгнать?
Как восхищенье, обожанье передать
Пред словом, что огнём горящим стало,
Но не сгорающим,
Как то огню пристало,
А расцветающим
Побегом ввысь растущим,
Замысловатым суффиксом цветущим
Вечно сущим,
Истоками глагольными живущим,
Приставками обросшим до корней?
Здесь синтаксис из хаоса не вылез,
Все переводчики с занозой этой бились;
Он - баламут, задира, дуралей.
А пламени язык ласкает браво
И нежно, и так цепко и упрямо
Ступню Державина и Пушкина икру.
Лишь Грибоедов начал судить здраво –
Комедия написана иль драма,
И горе от ума иль по уму.
Вдруг афоризм сказался ненароком.
Родился стих у Тютчева до срока –
Терминология пока не создана.
А что мы можем ожидать от Блока?
Не будь к нам, пунктуация, жестока.
Грамматики напряжена струна.
Союзов и предлогов мельтешенье,
Склонений головокруженье,
Спряжение подвержено сомненью,
Правописанья шалый сатана.
Ласкательным частичкам власть дана.
Козьма Прутков вносил свой вклад посильный.
«Пнина» создатель чрезмерно стильный.
И розановской россыпью обильной
Шкатулка Тредьяковского полна.
Прощай, язык!
Прости, что так сумбурно!
Быть может, это и недурно.
Не погребальная ведь урна –
Живой огонь пылает и горит.
Прощай, язык!
Твоя душа не спит!
Прощай, язык!
Прости, заметь, ответствуй!
Оплошность не прими в зачёт.
Слугу смиренного приветствуй –
Ведь, право, короток полёт.
2009
Таинственность России
О, как прекрасно русским человеком быть,
На русском языке чудесном говорить,
Историей невиданной владеть,
Медведя символом страны иметь.
Тяжка, трудна тысячелетняя страда,
В иконостасе изб отражена слюда.
И преподобный Сергий строил дом,
В котором мы с Отечеством живём.
Разнообразьем бесподобным мощных сил
Природу и народ России одарил
Создатель Бог, искоренитель зла…
Нам прилежания судьба недодала.
Свет музыки и слова, красок, цвет полей –
Нет света, цвета, звука, радости ясней,
Чем у России в бархатной душе,
С заботою о старце, малыше.
Да, Тютчев прав, – Россию не поймёт никто.
Лишь тот, в чьём сердце приоткроется окно
Причастности, сочувствия, мечты,
Проникнет в тайну русской красоты.
А кто же знает, в чём таинственность и блеск?
Мурлычет соболиный русской речи плеск.
История России вяжет вязь…
Рассудка с чувством не распутать связь.
2009
«Василий Тёркин» Твардовского
Солдат заговорил в его стихах,
И балагурство пушки побеждало.
Ведь только так, превозмогая страх,
Отчизна май Победы приближала.
Добро и доблесть, мужество и честь
В коротких строчках, шутках, прибаутках.
Народ бессмертен, будет он и есть!
Не кончится солдатская закрутка.
Союз времён, пространства и судьбы:
С винтовкой Мосина спасал Европу
Солдат, что плоть от плоти голытьбы –
Но дал под зад тевтонцу-остолопу.
Родной Гомер неслыханной войны –
Не пёрышком гусиным, но рубилом
Геройства, подвигов, терпения черты
На круглый лик планеты поместил он.
И вот гляди, потомок россиян!
Эпический поэт тебе посланье
Отправил из годов боёв и ран
На благодарность и воспоминанье!
Непостижимый, непокорный люд,
Василий Тёркин, табачок, махорка…
И матерком свой отсыревший трут
Солдат ласкает – будет фрицу порка!
Дыхание свободное Земли
Запечатлел поэт народной складки.
Бесстрашия и славы корабли
Навечно вплыли в русские тетрадки.
2010
Высоцкий
Писать о Высоцком – писать о России.
Высоцкого музы – лошадки лихие.
Коняшки, лошадки, но не пристяжные,
А конь коренной,
Коренник своенравный,
Пыхтящий, шальной,
Шелопутный, забавный.
Какая дорога – колдобины трассы.
Но конь не успеет ещё испугаться,
Заржёт и замрёт
И потянет ноздрями –
Пропала подкова в зачуханной яме.
Коняга, коняга,
Затравлена волком,
Его пожалела опущенной холкой –
А он тебе в шею и в сердце вцепился,
И к брюху прибился
И кровью залился.
Коняга задохлась,
Себя измотала –
Ведь всю ты Россию с собой истаскала
И хрипом своим с неё кожу сдирала.
Но всех пощадить – не хватило запала.
Пропала лошадка, лошадка упала.
И там, где с разорванной грудью ты встанешь,
Лошадка, вовек ты уже не устанешь.
2010
Непонимание России
Агрессивность, деспотизм и дикость –
Три характеристики Руси.
Их нам западная лихость-милость
Вешает как клейма – на, носи!
Можно и нести. Кому же хуже
От незнанья – роковой беды?
Не тому ль, кто самохвален дюже,
Чем предмету этой слепоты?
Грустно и смешно, печально, странно,
Ни понять, ни объяснить нельзя, –
Пелена невежества туманом
Нависает, дом Христа деля.
Самоослепление гордыни
Подвело наш старый континент –
Он величье доживает ныне,
Взятый вседозволенностью в плен.
Леность, снисходительность и трусость,
Потребительство и конформизм –
Европейцу среднему как бусы
Дикарю, бесовский магнетизм.
Жертвой пасть довольства и обжорства –
Мира – Рима! – грустная судьба.
Страна холода и «неудобства»
Потому Европе так чужда.
Вроде бы «своё» - но непонятно!
Та же внешность, христиане суть.
Только почему всё так занятно,
И откуда – самобытный путь?
Так близка, но так страшна, огромна
Русская равнина без краёв.
Будь она поменьше, тихой, скромной, –
Заслужила бы «друзей» любовь.
Но судьба такая у России –
Подле европейских стен стоять
Непонятной, непреложной силой,
Сердцем мира, что умом не взять.
2009
«Дом Христа» - Европа, христианская церковь.
Памяти майора Солнечникова
Знал комбат, что солдатское дело сурово,
Был в ответе за всех.
Знал комбат о невидимых глазу оковах,
Солнцем так и сгорел -
В свой короткий блистательный век.
Не железо — оковы, а честность и храбрость,
Состраданье и честь.
Солнце дарит, горя, свет и радость.
И, сгорев, даровал офицер
Людям жизни блаженную весть.
Никогда состраданье и долг не иссякнут -
Не убьёт их снаряд.
Верность слову, присяге и стягу -
Эта верность твоя пусть в веках не прейдёт,
Имени Солнца солдат.
Апрель 2012 года.
Стихотворение посвящено майору Российской Армии Сергею Александровичу Солнечникову, 28 марта 2012 года закрывшему своим телом неразорвавшуюся боевую гранату, что спасло жизни солдатам его батальона. С.А. Солнечников погиб, посмертно ему было присвоено звание Героя России.
Патриотизм
Патриотизм. Сколько раз это слово
Всуе истреплено на языке.
Было повторено снова и снова,
Дыркой протёртое в половике.
Как же звучит эта, скрытая глазу,
Патриотическая струна?
Как своим пением звонким заразу
Зла нигилизма сдунет она?
Жаром таинственным, в сердце пылавшем,
Гений романа дар сей назвал,
Мощь безграничную Родине давший,
Вечный исток, что Россию питал.
Тёплая кровь заструится по жилам,
Только лишь вспомним: Бородино.
Болью, стыдом отзовётся Цусима:
Душу-корабль опустит на дно.
Чувства живые, «мурашки» по телу:
Это – «латентный патриотизм».
Дело Отчизны считать своим делом –
Обыкновенный , но верный трюизм.
Патриотизм начинается дома –
Чистые улицы в городах.
Прежде, чем строить гордыни хоромы,
Выметим мусор – в домах и умах.
Каждый свободен в своих предпочтеньях:
К патриотизму не принудить.
Шрамы России, невзгоды, раненья
Долг патриота не множить – целить!
2009
1) «Скрытая теплота патриотизма», «латентный патриотизм» - выражения из романа Л.Н. Толстого «Война и мир»;
2) Цусима – Цусимское морское сражение России и Японии 1905 года, в котором русский флот потерпел поражение;
3) Трюизм – общеизвестное утверждение.
Преподобный Никита Столпник
Вот жизнь была весёлая, богатая, удалая,
Довольство было в доме том и шумный пир друзей…
Пророчество библейское, как зёрнышко, упало там
На душу пересохшую, зерно благих корней.
Жил мытарь, сборщик податей, грехом одетый денежным,
Слуга любимый княжеский, корыстолюбец был.
Но случаем в Храм Божий он к вечерне и ко всенощной
Зашёл, забрёл, прислушался, – и свет его пронзил.
Исайи глас молитвенный и совесть пробуждающий
Вдруг сдвинул что-то тяжкое в недвижимой душе, –
Но ползающей, видимо, пока что – не летающей…
Наутро кровь варилася в обыденной лапше.
То сердце кровоточило Никиты бессердечного,
Заколотило, вздрогнуло, – есть сердце у него!
Преображенье встретило судьбинушку беспечную,
И для души заржавленной настало Рождество.
Спас принял переславского Никиту преподобного
В объятья Свои чуткие, ладонями покрыл.
Телесными темницами, для плоти неудобными,
Никита Бога истины и состраданья чтил.
И так угоден Богу стал целитель, столпник истовый,
Что мученика золото Бог в тяжкий вплёл венец
Чудесной жизни мытаря, раскаяньем омытого,
Святою кровью смывшего грехи с иных сердец.
Обитель переславская хранит свои сокровища –
Не мишура блестящая, не жемчуг-изумруд…
Монаха и подвижника, кто победил чудовище,
Здесь мощи Землю Русскую и веру берегут.
2009
Преподобный Никита Столпник жил, согласно преданию, в XII веке в Переславле (Ростово-Суздальская земля). Был сборщиком податей (мытарь). Раскаялся в своей корыстной и распутной жизни, услышав в церкви слова пророка Исайи (Ис., 1, 16:17), а на следующий день обнаружив в обеденном котле кровь. Постригся в Переславском Никитском монастыре, где носил железные вериги и каменную шапку и жил на столпе. Прославился исцелениями. Злодейски убит. Мощи прп. Никиты Столпника находятся в Переславском Никитском монастыре.
Во всей подборке - русский колорит, откровенность и какая-то прозрачная честность и простота. Очень патриотично и глубоко - голосую!
ОтветитьУдалить